Арабский халифат — теократическое исламское государство, возникшее в результате мусульманских завоеваний в VII–IX веках и возглавлявшееся халифами.
Мусульмане появились на Пиренейском полуострове в 711 году и сохраняли здесь политическую власть вплоть до 1492 года. Восемь столетий исламской истории сильно изменили политический, этнический, хозяйственный, социальный и культурный облик западной части Европы. За 800 лет сменилось около сорока поколений жителей полуострова — мусульман и христиан, воспринимавших взаимное соседство как норму, часть обыкновенной жизни, привычного уклада, непротиворечивой картины мира.
Присутствие мусульман в социальном и культурном пространстве Пиренейского полуострова следует обсуждать, имея в виду два важных момента. Во-первых, оно было весьма длительным, что определило глубокое и естественное взаимодействие латинского и арабского миров. Во-вторых, обозначенное взаимодействие пришлось на крайне важную эпоху в истории европейской цивилизации, в рамках которой происходило оформление многих общественных и политических институтов, формирование культурного облика региона. Достаточно напомнить, что в период с VIII по XV век Европа прошла длительный путь от Великого переселения народов до формирования национальной идеи, пережила Крестовые походы, Столетнюю войну и гибель величественной Византии. Если при Карле Великом за Пиренейскими горами вдохновлялись идеей воссоздания Римской империи, а при Оттонах — идеей Священной Римской империи, то в Кордове оглядывались на Дамаск, а потом на Багдад. Английские и французские короли и германские императоры вели крестоносные войны с мусульманами, кастильские короли и арагонские государи во множестве имели вассалов-мусульман.
Средневековый опыт Пиренейского полуострова в этом смысле существенно отличается от опыта многих других европейских стран, в том числе считающихся до сих пор «классическими». И хотя здесь тоже возникли свои парламенты (кортесы) и университеты, два традиционно маркирующих европейскую цивилизацию института, своеобразие социального и культурного содержания иберийского региона отчетливо чувствуется до сих пор. Мусульманские времена звучат в бесчисленном множестве названий городов, местечек, поселений, рек и ручейков Испании, в обыденной речи испанцев, лексикон которых на 10% представляет собой заимствования из арабского языка: обозначения фруктов, видов еды и питья, предметов домашнего обихода, научных дисциплин, частей городского и аграрного пространства, административных должностей, налогов и даже принятые сегодня в делопроизводстве формульные выражения арабского происхождения.
Своеобразие пиренейской ситуации в культурном плане хорошо осознавалось современниками и активно эксплуатировалось европейскими интеллектуалами, которые вплоть до XIV века ориентировались на арабоязычную традицию — как научную, так и художественную, получая тексты в том числе и из-за Пиренеев; политиками, которые организовывали крестовые походы на Иберийский полуостров; купцами, включавшимися в магрибскую, транссахарскую и ближневосточную торговлю; проповедниками и паломниками.
Кордовский халифат — средневековое исламское государство на территории современных Испании и Португалии со столицей в городе Кордова.
Разумеется, в течение стольких столетий исламо-испанская цивилизация существовала в рамках различных политических образований, занимавших разное положение на карте полуострова. Сначала это был обширный Кордовский эмират — западная провинция Арабского халифата, включавшая бо́льшую часть иберийских земель; потом независимый Кордовский халифат, по-прежнему обнимавший все южные и центральные территории полуострова; затем настоящий калейдоскоп автономных малых политических центров — тайф, дважды попадавших в состав североафриканских империй — Альмора́видов и Альмоха́дов; наконец, последним оплотом политической власти мусульман был расположенный на юге небольшой Гранадский эмират, сохранявший самостоятельность в окружении христианских королевств на протяжении двух с половиной веков.
Созданная мусульманами цивилизация получила название Аль-Андалус, от которого происходит и название одной из южных провинций современной Испании — Андалусии. Аль-Андалус вписал яркую, оригинальную страницу в историю европейского Средневековья. Трудно переоценить политическое влияние и культурное обаяние Аль-Андалуса, особенно остро ощущавшиеся латинянами до XI века и не утратившие значение позже. Достаточно будет напомнить о сетованиях Альвара, писавшего в IX веке в Кордове, на то, что христианская молодежь с трудом может связать несколько слов по-латыни, но находит удовольствие в сочинении стихов на арабском. На севере полуострова в XI веке в моду вошли элементы восточной одежды, включая тюрбаны. А кастильский король Альфонсо Мудрый, правивший в середине XIII века приложил усилия к тому, чтобы создать целую школу переводчиков, в задачу которых входило переложение арабоязычных текстов на латынь и романсе.
Встреча двух цивилизаций, исламской и христианской, на протяжении 800 лет приобретала самые разные формы: военные конфликты и династические браки, торговые контакты и вассальная служба, религиозные диспуты и заимствования научных достижений. И конечно, общение не могло прерваться в одночасье с падением Гранады. Более того, постепенное, до XIII века вообще медленное, продвижение христиан с севера на юг в стремлении подчинить мусульманские земли приводило к тому, что в границах христианских королевств оказывались территории, населенные мусульманами, а внутри христианских городов сохранялись общины мусульман. Этот процесс стал заметен в XI веке, приобрел массовый характер в середине XIII века и испытывал подъемы в начале XIV — во второй половине XV века. Но и после 1492 года, когда Гранада пала к ногам католических королей, исламское население не исчезло с лица Пиренейского полуострова.
В XIII–XV веках исламская цивилизация продолжала активно развиваться на Пиренейском полуострове, хотя и лишилась политического господства.
Об Аль-Андалусе историки знают из самых разнообразных источников: на протяжении восьми столетий цивилизация создала большой объем материальных и интеллектуальных объектов, свидетельствующих о ее внутренней жизни и ее контактах с внешним миром — как мусульманским, так и христианским. Здесь и хроники, арабоязычные и латинские, и научное описание иберийских земель, и биографические словари, и дипломатические документы, и личные письма, и фетвы судей, и трактаты юристов, богословов и ученых других профессий, и художественно-литературное наследие, и памятники изобразительного искусства и архитектуры, и археологические данные — все и перечислить нет возможности. На русский язык переведено из этой сокровищницы не так много, но достаточно, чтобы иметь средство представить себе эту эпоху в истории Испании. Из текстов того времени хорошо почитать «Ожерелье голубки» Ибн Хазма, «Книгу назиданий» Ибн Хальдуна, «Книгу о судьях», «Песнь о моем Сиде», «Повесть о Сегри и Абенсеррахах», «Романсеро», обратить внимание на архитектурные ансамбли аз-Захры и Кордовской мечети, Теруэля и Альгамбры, на особый стиль мудехар, в котором было создано много архитектурных шедевров, включая дворцы, церкви, монастыри и башни.
В VII веке арабы, вышедшие за пределы Аравийского полуострова, начали масштабные завоевания на Ближнем Востоке. К началу VIII века они создали значительное государство со столицей в Дамаске. В военных кампаниях они доходили до Константинополя и Северной Индии, побеждали на Кавказе, в Малой Азии и Северной Африке. Покоренные халифатом территории были превращены в провинции и управлялись эмирами, то есть наместниками. Эмират, возникший в Северной Африке, довольно быстро, на протяжении первого столетия хиджры (исламский лунный календарь, в котором отсчет ведется от 622 года — времени переселения общины Мухаммада из Мекки в Медину), поглотил юго-западные земли средиземноморского побережья, что открыло путь к богатому, привлекавшему пустынных жителей своей зеленью Пиренейскому полуострову.
Завоевание Испании было быстрым. Ни арабские, ни латинские хронисты того времени не говорят ни слова о судьбоносных битвах или долгих осадах. Полуостров был покорен мусульманами в ходе нескольких коротких военных кампаний. Вестготское королевство, занимавшее в то время большую часть пиренейских территорий и переживавшее не лучшие времена, не смогло противостоять дерзкому и напористому завоеванию.
В месяц рамадан 91 года хиджры (июль 710 года) мусульмане при поддержке экзарха византийской тогда Сеуты, который предоставил им корабли, впервые высадились у берегов Испании. Им практически не было оказано серьезного сопротивления. В начале 93 года хиджры (октябрь 711 года) они взяли Кордову. Вскоре без боя сдался столичный Толедо. К лету 714 года мусульманскими стали Севилья, Мерида и Сарагоса. К 716 году пришельцы продвинулись на северо-востоке до отрогов Пиренейских гор, подчинили своей власти Памплону, Таррагону, Барселону, Жирону и Нарбонну; на западе покорили Эвору, Сантарен и Коимбру; на юге овладели Малагой и Эльвирой, утвердившись в Мурсии.
Мусульманское завоевание Пиренейского полуострова произошло всего за пять-шесть лет. Преодолев пролив между континентами, мусульмане поставили под свой контроль земли будущей Андалусии, центральные районы и побережье Леванта, некоторые области Септимании. Только северные горные края остались во власти вестготской знати, которая объединилась в Астурии, надеясь еще отвоевать у мусульман свои земли. Этот-то процесс и занял около восьми столетий истории полуострова.
Реконкиста (от исп. Reconquista— ‘отвоевание’) началась, как традиционно считается, с битвы при Ковадонге (718 год), а закончилась в 1492 году взятием Гранады. В разное время в ней принимали участие разные политические силы полуострова, но в целом так или иначе это было военно-колонизационное движение христиан с севера на юг и юго-восток, довольно-таки медленное и без напора вплоть до начала XIII века. Даже рождение европейской крестоносной идеи и появление время от времени под стенами того или иного иберийского города крестоносного войска, пришедшего из-за Пиренеев, не меняли принципиально ни внутренней расстановки сил, ни положения христиан. В XIII–XV веках христианами из королевства Кастилия, из земель Арагонской короны, и сопредельного королевства Наварры были отвоеваны у мусульманских правителей практически все континентальные земли и Балеарские острова, лузитанские земли были собраны португальскими монархами к середине XIII века. Христианские государи были заинтересованы в походах еще и потому, что мусульманских правителей можно было обратить в данников и получать выплаты золотой монетой, ходившей в Средневековой Европе благодаря византийцам и арабам. Впрочем, историю средневековой Испании совершенно необязательно рассматривать только под таким углом. Более того, чтобы лучше понять своеобразие цивилизации, созданной мусульманами на самом западе Европе, следует знать, что Аль-Андалус прежде всего был частью Дар аль-ислам — исламского и исламизированного мира.
В политическом контексте раннесредневековой Иберии Аль-Андалус был значительной силой и серьезным игроком, крепкими узами связанным с метрополией — халифатом. До середины VIII века власть здесь принадлежала разным кланам сирийцев, арабов и берберов, которые то вступали друг с другом в союзы, то враждовали. В 750 году в халифате была свергнута правящая династия Омейядов, и к власти пришли Аббасиды. Спасаясь от расправы, Омейяд Абд ар-Рахмáн бежал из Дамаска на север Африки и вскоре был принят правителем Аль-Андалуса, пересадив на испанскую почву сирийскую династию, порядок организации управления и войска. Абд ар-Рахман I усмирил междоусобицы, вел дипломатические переговоры с Карлом Великим и превратил Кордову в настоящую столицу. Так началась эпоха возвышения Аль-Андалуса.
В IX веке мусульмане присоединили Балеарские острова, ввели передовую багдадскую систему управления, предполагавшую высокую степень централизации всего управленческого аппарата и учреждение двух главных ведомств — финансового и канцелярии. Основное внимание правителей по-прежнему уделялось внутренним распрям и подавлению недовольства кланов арабов, берберов и мулади (знать вестготского происхождения, принявшая ислам).
Христианские правители севера и северо-востока полуострова в это время еще не имели сил для серьезных военных кампаний на юг. Пожалуй, значительной их победой, притом под эгидой франков, можно считать только взятие Жироны и Барселоны в 801 году.
С восшествием на престол Абд ар-Рахмана III (912–961), который усмирил страну и в 929 году принял титул халифа и государя правоверных, присовокупив к своему имени почетное имя Аль-Насир ли-дин и Илах («победоносный воитель за веру Бога»), началась блистательная страница истории мусульманской Испании. Халиф завоевал североафриканские города Мелилью, Сеуту и Танжер и установил протекторат над северным и центральным Магрибом. С христианскими соседями он то воевал, то поддерживал дипломатические отношения, то участвовал в их внутренних политических спорах. И граф Барселонский, и граф Прованский, и вице-графиня Каркассона, и королева Памплоны были заинтересованы в покровительстве халифа и стремились к союзническим отношениям с Кордовой. Помогая восстановить пошатнувшиеся права королевы и ее сына на наваррский престол или выступая посредником в конфликте братьев, короля Рамиро II, Ордоньо и Санчо, Абд ар-Рахман требовал, чтобы ему платили дань и приносили вассальную присягу. Кордова обменивалась посольствами и подарками с Константинополем, германский император Оттон I отправлял сюда посольство.
До начала XI века халифат оставался самым серьезным игроком на политической сцене полуострова. Конец X — начало XI века были отмечены дерзкими и успешными походами Аль-Мансура, хаджиба и фактически правителя халифата, на север против христиан: он доходил до Барселоны и Сантьяго-де-Компостелы. Его вассалами и данниками были короли Леона и Памплоны, граф Барселонский. Хаджиб вмешивался во внутренние распри христианских государей, размещал на их землях свои гарнизоны и контролировал таким образом почти весь полуостров: к концу его правления, пожалуй, только немногие кастильские, астурийские и галисийские земли обладали самостоятельностью.
Однако в 1031 году Кордовский халифат распался на множество небольших политических образований — тайф, которыми под разными названиями — то султаната, то эмирата, то визирата — управляли знатные кланы арабо-испанского, берберского или славянского происхождения. Кордова с округой превратилась в один из таких политических центров, во главе которого стоял совет знати. Ключевые для мусульман центры на полуострове — Кордова, Севилья, Сарагоса и Альмерия — находились под властью потомков арабских завоевателей VIII века.
Тайфы были небольшими и соперничавшими друг с другом политическими образованиями, отсюда и причина их слабости. Чаще всего под рукой одного правителя надолго оставался большой город с зависящими от него территориями. Пределы тайф постоянно меняли свое очертание из-за раздоров между эмирами, которые начали искать союза с христианскими государями и нередко теперь сами становились их вассалами и платили им дань. Мусульманское золото было главной статьей дохода христианских правящих домов в это время.
Историческая судьба тайф была, конечно, разной: одни надолго сохранили независимость, другие на время расширили свои владения, третьи вскоре сошли с политической арены. Практически все тайфы тем не менее пережили две эпохи североафриканских империй, каждый раз восстанавливаясь после их распада, а это означает, что такая форма политической организации была устойчива и наилучшим образом отвечала интересам мусульман в XI–XII веках.
Христианские политические образования в это время тоже находились в состоянии раздробленности, что в свою очередь вело к их заинтересованности в союзах с мусульманами. Короли и графы предпочитали видеть в эмирах своих вассалов и данников, а иногда и родственников, нежели военных противников. Такое положение дел, разумеется, давало большой простор для политического лавирования, дипломатических игр со стороны мусульман и христиан.
С середины XI века христианские правители полуострова почувствовали себя сильнее, под их руку стали отходить значительные центры и территории, до того контролировавшиеся мусульманами. В 1064 году они отдали Коимбру и Барбастро. В 1085 году к Кастилии отошел Толедо, а затем и вся относившаяся к нему провинция Аль-Андалуса. Успехи христиан и особенно потеря Толедо произвели сильное впечатление на современников и послужили причиной появления на полуострове Альморавидов. Династия Альморавидов была создана племенами номадов из Сахары и по сути была чужой для андалуссцев, но многие из них, в особенности юристы, видели в североафриканцах единоверцев, способных восстановить величие ислама на полуострове. В начале XII века, после слабого сопротивления разрозненных тайф, Аль-Андалус стал провинцией империи, столичным городом которой был Агмат.
Когда на севере Африки Альморавидов стали теснить, а затем и низвергли Альмохады, Аль-Андалус на несколько десятилетий вернулся к системе тайф, но в более скромных границах, поскольку христианские правители тоже участвовали в дележе земель рухнувшей империи. В 1118 году арагонцы взяли Сарагосу, а в 1119 году — Туделу, в 1147 году португальцы овладели Лиссабоном, а в 1148 и 1149 годах соответственно каталонцы подчинили себе Тортосу и Льейду.
Самым значительным успехом христиан была знаменитая победа объединенных сил кастильцев и арагонцев в битве при Лас-Навас-де-Толоса в 1212 году. После этого империя Альмохадов, подточенная изнутри смутами местной знати и народными восстаниями, распалась, вновь выдвинув на политическую сцену локальные кланы. Из наиболее сильных тайф следует назвать Кордову, Севилью, Валенсию и Гранаду, но только последней из них удалось просуществовать до конца XV века, представляя собой на протяжении двух с половиной столетий единственный политический оплот ислама на полуострове.
В 1236 году Кордова была завоевана Кастилией, к 1239 году арагонцы заняли Балеарские острова, Валенсию, Альсиру и Хативу, в 1243 году был установлен протекторат Кастилии над Мурсией, а к 1248 году под властью кастильцев уже были и Хаэн, и Севилья. В этих условиях небольшой Гранадский эмират, вобравший в себя со временем Альмерию и Малагу, был вынужден постоянно лавировать между своими христианскими и североафриканскими соседями, заключая союзы и принимая на себя вассальные обязательства.
Эта политика даже при всех внутренних сложностях и то и дело вспыхивавших смутах среди знати давала хороший результат, до тех пор пока не были объединены силы Кастилии и Арагонской короны. Династическая уния, соединившая в 1479 году Фернандо Арагонского с Изабеллой Кастильской, сразу сделала положение Гранады уязвимым. В течение десяти лет христиане понемногу продвигались на юг, а в конце 1491 года королева распорядилась возвести рядом с Гранадой крепость, названную Санта-Фе (Святая Вера), не оставив тем самым гранадцам никакой надежды. 2 января 1492 года здесь были подписаны документы о капитуляции города, а 6 января католические короли торжественно въехали в Гранаду.
В той же мере, что и все поздние тайфы Аль-Андалуса, Гранадский эмират представлял собой в высшей степени самобытный андалусский феномен. Он оформился в политическое объединение в то время, когда большая часть полуострова принадлежала христианам, — в принципиально иных условиях по сравнению с теми, что сопровождали становление Кордовского халифата, включенного так или иначе в исламскую политическую систему. Опыт андалусских тайф XIII–XV веков предполагал постоянную защиту своей независимости от наседавших с севера христиан (кастильцев, арагонцев, португальцев) и напиравших с юга мусульман (маринидов). И тех и других привлекали богатые порты эмирата, его обширные торговые связи, текстильное производство.
Гранадский эмират действительно был детищем андалусской истории. Его правители хотя и возводили свою генеалогию к первым высадившимся на полуострове арабским фамилиям, но по сути принадлежали к андалусской общности: они говорили на местном диалекте арабского и на местных романских языках, могли одеваться по европейской моде, в политическом плане ориентировались на порядки своих соседей-христиан, что, к примеру, на практике сделало статус эмира больше похожим на статус короля, чем халифа, и, наконец, были включены в сугубо европейскую систему вассальных связей, но в то же время сохраняли традиционные органы управления, характерные для мусульманского мира социальные структуры и исламскую идентичность.
После того как Гранада была взята католическими королями, мусульмане продолжали жить под владычеством христианских государей, неприкосновенность личности и имущества гарантировалась капитуляцией 1492 года, подписанной монархами и властителем Гранады. Однако в начале XVI столетия был издан указ о крещении мусульман, а затем постепенно, в 1515–1520 годах, стали издаваться локальные эдикты о крещении, и многие из мусульман начали переходить в христианство, руководствуясь прежде всего социальными перспективами. Впрочем, христианские авторы XVI–XVII веков регулярно отмечают, что новые христиане — выкресты из мавров, или мориски, как еще принято их называть, — отличались тем, что редко посещали церковные службы, мало соблюдали праздники и таинства, хотя были благочестивы, трудолюбивы и милосердны. На юге полуострова, где новых христиан было особенно много, они, вполне вероятно, тайно исповедовали ислам. Мориски сохранили свой особый уклад жизни и память о сакральных для мусульман местах.
Мориски были изгнаны из Испании указом Филиппа III от 1609 года.
