Накануне Международного дня защиты детей Владимир Путин в Кремле вручил орден «Родительская слава» многодетным супругам Новик из Карелии. Валерий Новик в ответном слове процитировал Библию. Ему ли ее не знать – Свидетели Иеговы, к которым он принадлежит, регулярно собираются для ее изучения.
Пикантность ситуации в том, что награждение состоялось немногим больше месяца после решения Верховного суда России о запрете Свидетелей Иеговы как экстремистской организации. Недосмотрели чиновники, проглядели проникновение в Кремль «сектантов». Но ничего, как только орденоносцы продолжат посещать собрания единоверцев, перед ними замаячит вполне реальная перспектива оказаться за решеткой.
Соседство этих двух событий весьма симптоматично. Гибридный режим, можно так сказать. Не вполне демократия, но и отнюдь не диктатура. Взять тех же Свидетелей Иеговы – если сравнить с 1951 годом, когда их без суда и следствия семьями выселили в Сибирь (операция «Север»).
Однако среди российских протестантов последнее время пошли разговоры об эмиграции. После законов так называемого «пакета Яровой», ограничивших миссионерство. Такие разговоры не велись в их среде почти три десятилетия. Это сейчас пятидесятники вспомнили, что на рубеже 90-х, как только приоткрылась граница, больше миллиона их единоверцев покинули СССР.
Приведу рассказ очевидца, как в позднесоветские годы прорабатывали одного из Свидетелей Иеговы. Время было вполне вегетарианское, их уже никуда не ссылали, так, гоняли понемногу. Так вот, на совхозном собрании ему было сказано: ты, мол, молишься «своему Иегове», а сало ешь украинское (дело было в Советской Украине). «Так я же больше всех по району сала сдаю», – заметил он в ответ.
Знаете, кем работает награжденный президентом Валерий Петрович Новик? Слесарем шестого разряда по ремонту дорожно-строительных машин. Жена его, Татьяна Николаевна, – домохозяйка. Законопослушные, работящие люди.
А вот староверы, община переселенцев из Латинской Америки. При переезде на Дальний Восток им обещали технику, землю, дома, кредиты. За восемь лет не получили почти ничего. Засобирались было назад. Понадобилась встреча Владимира Путина с главой старообрядческой Церкви митрополитом Корнилием (Титовым), чтобы дело как-то сдвинулось.
Поворот к «гибридности» случился не сразу. Четверть века назад у нас заложили иные основы отношений с религиозными меньшинствами и пытались им следовать. С начала нулевых годов основы эти перестали всех устраивать. Как это так можно, чтобы все религиозные организации были равны перед законом? Говорите, Россия – светское государство? Ну-ну. Согласно опросам, за последние годы процент тех, для кого важна свобода совести, сократился вдвое. Главное для нас – традиции, а о признанной Всеобщей декларацией прав человека свободе менять свою религию и вспоминать неохота.
Словом, захотели жить по-старому. А что делать тем, кто хочет жить по-старому, но не может? Имитировать жизнь по новым (принятым в 90-е) демократическим законам, а самим прижимать по старинке «сектантов».
Политику в сфере государства и религий постепенно отдали на откуп правоохранительным органам. Еще 10–15 лет назад в ее выработке участвовали советы и комиссии при президенте и правительстве, горячие головы заговаривали о создании специализированного федерального органа, казавшегося либералам страшным зверем. Нам бы сейчас те заботы!
Нынче силовики не только применяют законы, они их инициируют. Взять хотя бы «законы Яровой» – ну не сама же она решила внести объемный «антиэкстремистский» пакет, да еще перед вторым чтением рядовых и вполне мирных дополнений в закон о религиозных объединениях. Как это можно – взять и в одночасье запретить миссионерство в жилых помещениях? Протестанты (сектанты по-нашему) не могут без этого, исповедуемые ими доктрины неотделимы от миссионерства.
«Разрешается чтить Бога по римскому обряду? Пусть будет разрешено и по женевскому. Разрешается говорить по-латыни в суде? Пусть будет разрешено, кому это хочется, и в храме. Ведь в собственном доме можно преклонять колени, стоять, сидеть, как угодно двигаться, одеваться в белые или черные, длинные или короткие одежды?». Джон Локк в XVII веке в своем «Послании о веротерпимости» высказывал мысли, которые тогда казались очевидными, а сегодня у нас выглядят крамолой. Куда же мы откатились!
Перед законодателем стоит сложная задача. Как бы не нарушить конституционные принципы, но при этом немного ограничить религиозную свободу? Напоминает старый анекдот об иностранце с больным желудком в грузинском ресторане. Зная, что там готовят лишь острые блюда, заказал яйца всмятку. Все, кто с ним пришел, давно поели, а он все ждал заказа. В конце концов не выдержал, спросил: неужели так долго яйца варить? Официант объяснил заминку: «Наш повар думает, как туда перец положить».
А знаете, зачем правоприменитель инициирует неправовые законы? Чтобы, в свою очередь, имитировать бурную деятельность. Право мешает это делать, сопротивляется, а ему подавай удобный закон с широкими и невнятными дефинициями, удобный для силовиков и неудобный для верующих. Например, об «экстремизме без берегов». Чтобы под видом борьбы с экстремизмом ловить «сектантов». Они люди мирные, иметь с ними дело одно удовольствие.
А что же суды? В большинстве случаев, увы, штампуют полицейские протоколы о незаконном миссионерстве. По счастью, бывают исключения, но их из полутора сотен дел по «пакету Яровой» сущие единицы.
Все же гибридный режим при всех недостатках лучше того, который наступает ему на пятки. Скажете, какая разница: все равно ведь конституционные принципы то и дело обходят? Разница есть. Обход конституционного запрета – это нехорошо, конечно, но все же лучше, чем его отмена. Имитация – лучше, чем отход от гибридности, кстати, вполне вероятный. Особенно после того, как в профильном комитете Госдумы пообещали изучить решение суда по делу «Свидетелей Иеговы», чтобы использовать в законотворчестве. Да еще сослались на то, что «в России немало религиозных организаций, деятельность которых находится под вопросом».
Вот еще цитата из Локка: «Насколько же спокойнее станет государству, когда не станет никакой дискриминации граждан по религиозным причинам, когда все добрые граждане, к какой бы Церкви они ни принадлежали, будут пользоваться равной благосклонностью государя и равным справедливым покровительством законов, чья суровость будет страшна одним лишь преступникам и тем, кто злоумышляет против мира в государстве!»
