Не так давно Синодальная библейско-богословская комиссия Русской православной церкви предложила православной общественности обсудить проект нового православного катехизиса. Обсуждение, как можно заметить, в блогах уже вовсю понеслось. В основном, ревнивые до всего правильного граждане выискивают засаду, проявляя удивительную догадливость в тех местах, где, по их мнению, синодальные богословы поддались искушению со стороны мировой закулисы и постарались незаметно навредить православию. В этом смысле можно понять синодальных богословов, возможно, они и хотели бы, и могли даже «чисто теоретически», как говорят, сделать чуть получше. Но заранее зная, что их ждет в таком случае, сделали, что сделали. Ведь на нынешнем этапе религиозного сознания верующих масс изготовить хоть сколь-нибудь сносную книгу по основам вероучения — совершенно невозможно. Или это должен быть подвиг из разряда мученического, который, к тому же, все равно никто не оценит.
Впрочем, есть и хорошая новость во всем этом. На сайте Московской патриархии указано, что «Синодальная библейско-богословская комиссия принимает отзывы только на части I—III. В качестве частей IV—VI в катехизис вошли общецерковные документы, уже принятые Архиерейскими соборами Русской православной церкви. Эти тексты не подлежат обсуждению». Чтобы было понятно, что подлежит обсуждению, а что нет, имеется и перечень этих частей: «I. Основы православного вероучения, II. Основы канонического устройства и литургической жизни Православной церкви, III. Основы православного нравственного учения, IV. Основы социальной концепции Русской православной церкви, V. Основы учения Русской православной церкви о достоинстве, свободе и правах человека, VI. Основные принципы отношения Русской православной церкви к инослави».
Сознательно это делалось или так получилось «промыслительно», но этим замечанием дается понять, что современные вопросы для Церкви имеют значение большее, чем древние определения. Но в обсуждение современных дел Церкви пока допускать общественность не стоит. Ну не стоит. Без объяснений даже почему, и так ясно. И что еще, в «основах вероучения, канонического устройства, литургической жизни и нравственного учения» есть чего обсудить. И сюда общественность можно подпустить. Да почему бы и нет? Конечно, не очень хорошо, что православная общественность привлекается лишь для выискивания всего — с их точки зрения — сомнительного в тех вопросах, которые уже полторы тысячи лет как мусолятся. Однако таков у общественности на сей момент уровень «веры». В катехизисе первым же параграфом этот уровень и определяется: «Вера как доверие: от рождения человеку присуща вера в широком смысле слова – вера как доверие. Такая вера сопровождает человека повсюду; без нее невозможно представить человеческую жизнь. Она возникает естественным образом и проявляется уже в раннем возрасте. Ребенок исполнен доверия к своей матери и к окружающему его миру. Доверие позволяет ему вступать в общение с другими людьми и постигать окружающее».
И следующим параграфом определяет уже «религиозную веру»: «Религиозная вера включает в себя доверие Богу, ее следствием является верность Богу в исполнении Его воли. Религиозная вера складывается из веры в Бога, передающейся от поколения к поколению через религиозную традицию, и веры Богу, открывающемуся человеку лично». Ну, то есть, «доверие» все равно выходит. Как ни крути. Либо «лично Богу» (редчайший случай, можно было бы в катехизисе и не указывать, поскольку, во-первых, не проверяемо, во-вторых, если уж «лично» с Богом столкнулся, то все равно надо спросить у духовника, а Бог ли это был или почудилось), либо от поколения к поколению через религиозную традицию, то есть все сведется в итоге к доверию наиболее авторитетному разъяснению какого-либо вопроса. Но вера есть инструмент развитого, зрелого сознания, доверие же по самому звучанию слова есть то, что предшествует вошедшему в пору зрелости сознанию, свойственно детям, отчасти подросткам. Ну и тем, кто даже в возрасте остался инфантильным, остановившись по каким-то причинам в развитии.
Сравнить можно с тем, как дети на первом же уроке природоведения узнают, что Земля — это шар, который крутится вокруг Солнца. Поверить, то есть зрело оценить информацию, невозможно, поскольку все наблюдаемое говорит об обратном. Но можно довериться учителю, что он тебя не обманывают. Вера в то, что это так и есть, приходит чуть позже, когда прочие законы физики становятся понятны. Человек все равно сам лично не видит со стороны, как оно там движется, его «знания» о лично невидимом, но интуитивно понятном, так или иначе являются верой. Доверие же — интуитивно непонятная вещь. Сообщили (как написано в катехизисе: «Встреченные на жизненном пути: родители, друзья, учителя, проповедники»), что «Бог есть», надо верить, ну и ладно, верить, значит, — верить. Вон там написано у святых отцов, что Бог — Он такой, сякой, могучий, три ипостаси, у одной из которых две воли, и вообще всего по два. Вот такую «веру» они и готовы отстаивать и выискивать в катехизисе, что там не так.
«Доверия» у них к катехизису новому никакого нет изначально. Они его сверяют с тем, кому доверяют. Интуитивно, то есть «лично», они Бога все равно не воспринимают никак и совсем. Если бы воспринимали, то обсуждали бы совсем иное. Но пока они ничего обсуждать не в состоянии. Поэтому хорошо уже то, что части IV—VI из обсуждения вывели, оставив глубоко религиозным людям их любимую игрушку. В этих частях тоже не все в порядке. Когда еще эти документы писали и принимали, уже тогда действовали с оглядкой и с массой оговорок. Следует еще добавить, что катехизис в православии — вещь совершенно необязательная. Православная религия последние пару столетий особенно активно модернизировалась, так что даже ревнивцы не осознают, что вся их «ревность по вере» имеет в себе характер глубокого модернизма с уклоном в современных условиях в своеобразный стимпанк. Они погружены зачастую в альтернативную реальность середины — конца XIX века, когда и писались в основном те духовные книги, на которых ревнивцы себя воспитывали.
Однако православие даже после раскола допускало значительную гибкость ума и больше выражало себя в общепринятых нормах, то есть оставалось в России религией национальной. В нынешних условиях Церкви стоило бы больше беспокоиться о том, как развивать и взращивать в людях лучшие национальные черты. Те, которые и определяли долгое время народ России как православный. Доброжелательность, отзывчивость, неприятие зла и обмана — этому учила Православная церковь в лучшие свои времена. В новом катехизисе (который наверняка будет принят почти в том виде, как есть сейчас) об этом все же есть немного в «необсуждаемых» частях. Пусть будет хоть столько, это уже неплохо.
