Термин «стяжание» относительно различных духовных приобретений в православном богословии прочно укрепился сравнительно недавно. Возник он, конечно, не на пустом месте, как и вошел в массовое употребление тоже не на пустом. Хотя, смотря что тут считать наполненностью «места».
Наполнил же собою православный лексикон этот термин оттого, что стал модным, вошел в моду. Но прежде чем почти все православные стали сильными богословами, глагол «стяжать» удачно употребил однажды после своей кончины объявленный святым православный подвижник Серафим Саровский. Запомнила его фраза: «Стяжи дух мирен и вокруг спасутся тысячи». Преподобный сказал ее одному из своих посетителей, и это было записано, многим понравилось и постепенно вошло в различные сборники поучений, стало употребляться в проповедях и в богословских сочинениях на самые высокие темы.
Конечно, приобрести, то есть «стяжать» те или иные положительные качества для христианина весьма важно. Образно так можно выразить метанойю или изменение строя мыслей. Людей, преображающихся согласно желанию исполнять заповеди не в виде обычного приказа сверху «делай», а согласно самому волению естества. Призывы измениться и изменить себя постоянно звучат в Евангелии. В том, чтобы образно выразить этот призыв к изменению словом, обозначающим приобретение, ничего плохого нет. «Великое приобретение — быть благочестивым и довольным» (1Тим 6:6), — пишет апостол Павел.
Но знаете же, как у нас всякое разумное и полезное превращается в ничто, перемалывается в пустоту. Памятник поставить, святым объявить, а после молиться, поклоняться или «глубоко чтить память». Православное богословие, в упадническую эпоху во многом утратившее прежние методики рассуждений об истине, теперь особо отличается тем, что обычно сперва склоняет любую мысль в нужную сторону, а потом доводит ее там до полного тупика, из глубин которого можно нести всякую несуразицу. И мысли уже нет, и действий тоже, все это распиливается по кусочкам, кусочки отливаются в бронзу, а бронза сваливается в одну кучу, образуя свалку «непреходящих ценностей».
Со «стяжанием» случилась та же история. Прежде мы уже писали, как трансформировалась достаточно простая мысль преподобного: «А в «Житии» (Серафима Саровского) фраза звучала так: «Радость моя, молю тебя, стяжи мирный дух, и тогда тысяча душ спасется вокруг тебя». Потом стало это высказывание звучать в двух вариантах. Первый — «стяжи дух мирный, и тысячи спасутся вокруг тебя». И второй: «Спасись сам — и вокруг тебя спасутся тысячи». Эти варианты одного высказывания ни в чем не противоречат друг другу».
Однако и такими «толкованиями» все это не заканчивается, современная православная богословская мысль бурлит и способна в этом бурлении выдавать даже такое: «Преподобный Серафим Саровский говорил: «Стяжи Дух Мирен (Свят) и тысячи вокруг тебя спасутся». Это, с другой стороны, означает то что если в нас нет Духа Мирна, то тысячи вокруг нас погибнут. Таким образом, не стяжавши Духа Мирна, т. е. не став святыми, мы губим тысячи душ вокруг себя, а значит повинны против заповеди «не убий». Вот так, не больше, не меньше. И ведь можно же и дальше продолжать «мысль». Остановки нет.
Церковное строительство Христом объявлялось закваской этого «мирного духа». Положенная в тесто мира, закваска постепенно захватит собою все. Добрые, незлобивые люди притягательны, вокруг них постепенно начинают собираться другие люди, которым так не хватает в этом мире нормальных, здоровых человеческих отношений. Люди недоверчивы друг к другу не оттого, что они по природе такие, а потому что привыкли, что их постоянно хотят обмануть и попользовать. Мирный дух Христов крайне притягателен поэтому. Искренние отношения вызывают отклик, к ним тянутся, вокруг них сплачиваются. И не потому, что тут «таинственное» раздают в обмен на «чистосердечное признание», а потому, что это естественно человеку, органично.
«Сокровенный человек» спрятан, спрятался, сокрылся оттого, что вокруг слишком много зла, лицемерия, нечестности. Однако он отзывчив, и «мирный дух» способен его позвать и вызволить. По этой причине, конечно, тысячи вокруг получат стимул к высвобождению. Но для наших проповедников не писан такой алгоритм поведения. Есть такое понятие в богословии — «согласие святых отцов» (consensus patrum). Согласно нему, все говоримое кем-то из прославленных святых не просто «не противоречит» тому, что говорили другие святые отцы, а — обычно — это лишь другая форма выражения одной мысли. На практике получается, что сейчас, когда мысли уже и не понятны, любую из них можно и следует подогнать под общепринятое понимание. А поскольку этих «общепринятых» всего раз, два и обчелся, то все к ним и сводится.
И тут уж как «повезет» с проповедником, остановится ли он в своих рассуждениях на том, что «надо приложить усилие», или доведет все же до предела, или даже выскочит за все мыслимые границы. А еще будет иметь значение, какое богословское течение на данном этапе «в тренде». Последнее время в «тренд» угодил обшарпанный, урезанный до «понимания» любым блогером паламизм, и так-то возникший в декадентский период Церкви, в наши то дни расцветший уже с невиданной новой силой и новыми поразительными интерпретациями.
В этом смысле глагол «стяжать» богословию последнего времени пришелся очень кстати. В нем услышался тот самый эгоизм, который Церковь последние века и лелеяла. Зачем кому-то отдавать свою заботу, доброту, внимание? Стяжать, заполучить, вот что главное, а поскольку этого «получения» даров небесных, с помощью которых потом уже можно и прочих «спасать», надо добиться ни у кого-нибудь, а у Самого, то упаси Сам, чтобы от этого дела нас кто-нибудь отвлекал. Хотя и апостол Павел, и сам преподобный Серафим, говорили о «приобретении» как образе чего-то уже устойчивого, не поддающегося изменчивому настроению. А то бывает с «молитвенниками» так — сегодня «стяжал», а завтра вдруг настроение с утра плохое.
Для устойчивого и впредь неизменного же требуется не канючить у Бога ниспослания даров, ничего для этого не делая, а самому быть для кого-то этим даром. Так оно и приобретается. «Стяжается».
