rublev.com
Портал Богослов.ru опубликовал отзыв митрополита Волоколамского Илариона, председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, ректора Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия, о проекте документа Межсоборного присутствия «Профессии, совместимые и не совместимые со священством».
Иерарх подверг документ резкой критике.
«Считаю, что представленный проект может нанести серьезный ущерб пастырской и миссионерской деятельности Русской православной церкви, в частности в диаспоре. На суд церковной общественности представлен сырой текст, содержащий множество сомнительных выводов и к тому же многочисленные стилистические погрешности», — пишет митрополит Иларион.
Он обращает внимание на то, что документ по своему формату носит «ярко выраженный запретительный характер»: несмотря на заголовок, текст не содержит упоминания о тех профессиях, занятие которыми для православного духовенства допустимо.
Глава ОВЦС отмечает, что примером такой деятельности может служить преподавание и работа в образовательных, просветительских организациях, а также организациях издательского, благотворительного, паломнического характера.
Авторы представленного на суд церковной общественности документа «склонны рассматривать трудовую деятельность духовенства как нечто терпимое Церковью, да и то лишь в силу необходимости», — пишет митрополит. В то время как апостол Павел владел ремеслом изготовление палаток и этим зарабатывал себе на жизнь (см. Деяния 18:1—4), напоминает он.
Главный тезис опубликованного отзыва митрополит Иларион сформулировал так: «Церковь сегодня живет в стремительно меняющемся мире, который бросает ей все новые и новые вызовы, одновременно открывая новые миссионерские возможности. Для священнослужителя владение навыками, относящимися к иной профессии, может дать дополнительные возможности для проповеди, миссии и активного доброделания, к которому призывает Господь (Мф. 5, 16)».
Иерарх отмечает, что в документе наибольшему нареканию подверглись профессии, связанные либо с творчеством, либо с доброделанием. В то же время технические профессии не вызвали стол же критичного отношения — например, в качестве допустимых для священников светских профессий указаны «работа на государственных предприятиях или в государственных учреждениях в качестве рабочих, инженеров, технических работников и подобных должностях».
Митрополит Иларион подчеркивает, что больше всего вопросов вызвало предложение авторов документа ввести запрет на занятие представителям духовенства врачебной практикой.
В качестве примеров сочетания церковного служения с врачебным искусством иерарх приводит апостола Луку и святителя Луку (Войно-Ясенецкого).
«Мы молимся святым врачам, но при этом хотим запретить врачебную практику священникам», — отмечает он.
Иерарх опровергает доводы авторов документа, согласно которым возможность несчастного случая во время операции «подвергает хирурга обвинению в невольном убийстве». Что, в свою очередь, согласно канонам Церкви, может повлечь запрещение в служении священника-хирурга.
«На мой взгляд, подобный случай не подпадает под определение ”неосторожного убийства” (8-е Правило свт. Василия Великого), ведь здесь отсутствуют как намерение причинить человеку зло, так в подавляющем большинстве случаев и преступная неосторожность. Несчастный случай во время операции — это всего лишь подтверждение того, что даже самый искусный хирург является человеком, не всеведущим и не всемогущим. Кроме того, возможность несчастного случая кроется в очень многих других видах профессиональных занятий», — пишет митрополит Иларион.
Он признает, что заострение проблемы сочетания священства и врачебной практики к одному только пролитию крови вызывает сомнения.
«Совершенно ясно, что в медицине пролитие крови, если и совершается, то с целью спасения жизни и сохранения здоровья, а не убийства или нанесения ущерба человеку, — пишет митрополит. — В этом случае механическое применение правил, почерпнутых из Номоканона, производит впечатление чуждого Новому Завету Господа Иисуса Христа фарисейского буквализма».
Если бы Церковь руководствовалась таким подходом, то святитель Лука (Войно-Ясенецкий) в свое время должен был быть подвергнут церковному суду: «наверняка не все произведенные им операции были успешны, наверняка за долгие годы его хирургической практики были и такие пациенты, которые умерли под его ножом».
Иерарх также обращает внимание на то, что священник с медицинским образованием может оказаться в ситуации, когда кому-то понадобится неотложная помощь, а он будет единственным человеком, который способен ее осуществить.
«Следуя букве документа, священник-врач должен будет воздержаться от оказания помощи, поскольку в случае смерти пострадавшего он может быть обвинен в ”неосторожном убийстве”. При этом если он не будет вмешиваться в ситуацию и пассажир умрет, он будет свободен от обвинений», — указывает он на нестыковки в проекте документа.
Митрополит Иларион иллюстрирует подобную ситуацию евангельской притчей о милосердном самарянине: «Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо» (Лк. 10, 31–32).
Митрополит напоминает, что священник и левит, которые оставили избитого человека на дороге и не оказали ему помощи, поступили по букве ветхозаветного закона, сохранив телесную чистоту.
«Обсуждаемый документ, по сути, узаконивает подобную ситуацию для священнослужителя, имеющего медицинское образование, и делает ее единственно возможной», — констатирует он.
Митрополит Иларион подвергает критике содержащийся в проекте документа практически безусловный запрет на совмещение священства с актерской профессией. Он напоминает, что в последнее время распространилась практика концертных выступлений церковных хоров, которую можно рассматривать как одни из видов миссионерского служения.
Иерарх предполагает, что, по букве документа, подобная концертная деятельность будет доступна лишь певчим-мирянам, в то время как для духовенства она окажется невозможной.
Он также отмечает, что в документе не указаны канонические основания запрета для клириков профессионально заниматься спортом.
Митрополит Иларион указывает на еще одно несоответствие: проект документа запрещает клирикам состоять на государственной службе, которая предполагает «повышенные, в сравнении с общегражданскими, обязательства, например, относительно секретности, служебной тайны, которые могут вступать в конфликт интересов с исполнением пастырского долга».
«Без соблюдения таких обязательств деятельность духовенства в войсках окажется невозможной», — подчеркивает иерарх.
В то же время, отмечает он, о профессиональной работе в спецслужбах, которая на самом деле влечет непреодолимый для священника конфликт интересов, в документе ничего не говорится. «Ветеринаром священник быть не может, а кадровым сотрудником спецслужб может?» — задается он вопросом.
Митрополит также обращает внимание на расплывчатые формулировки, касающиеся возможности для священника заниматься предпринимательской деятельностью.
В документе, например, говорится, что «клирик может владеть на правах собственности тем или иным видом непредосудительного бизнеса, непосредственно не участвуя в управлении им — например, передав дело иному светскому лицу в доверительное управление, либо передав имущество в аренду».
«Какой бизнес является непредосудительным? Почему владеть можно, а управлять — только через некое ”иное светское лицо”?» — задает вопросы иерарх.
Он указывает на то, что в документе не принят во внимание тот факт, что клирики Русской православной церкви несут свое служение в десятках стран мира, и в каждом конкретном случае условия этого служения отличаются.
«Может ведь оказаться, что допустимое в одном культурном контексте окажется недопустимо в другом. <…> Не думаю, что нам следует стричь всех наших клириков под одну гребенку», — отмечает митрополит Иларион.
«Текст вызывает больше вопросов, чем дает ответов, — резюмирует он. — Не проще ли взять классификатор профессий и отметить галочками те профессии, которые допустимы для священнослужителей, и те, которые недопустимы или нежелательны? А может быть, правильнее было бы оставить в каждом конкретном случае вопрос на усмотрение правящего архиерея, которому подчиняется тот или иной клирик?»
Проект документа «Профессии, совместимые и несовместимые со священством» был опубликован в январе 2017 года на официальном сайте Русской православной церкви «Патриархия.ru», на сайте Межсоборного присутствия, на портале Богослов.ru и в официальном блоге Межсоборного присутствия.
Сразу же после публикации в интернете развернулось активное обсуждение представленного проекта. Большинство комментариев и опубликованных позднее отзывов содержали критику документа. Наибольшее количество нареканий вызвал предлагающийся запрет на совмещение служения в Церкви с врачебной практикой.
Согласно регламенту, после того как будут собраны и проанализированы поступившие в адрес документа отзывы, Межсоборное присутствие предоставит свои предложения по документу «Профессии, совместимые и не совместимые со священством» на рассмотрение Архиерейского собора.
