carnegie.ru (22.09.2017)
Видео ареста подозреваемых в поджоге машин у офиса адвоката Константина Добрынина, представляющего интересы режиссера «Матильды» Алексея Учителя, стало месседжем от власти радикализирующимся православным фундаменталистам: не выходите из-под контроля, любые идеологически мотивированные шаги здесь совершает исключительно государство.
Российская власть в принципе разговаривает с публикой легко дешифруемыми посланиями. Арест Михаила Ходорковского — большой привет олигархам: не переходите красных линий в отношениях с хозяевами политической системы. Арест губернаторов, включая Никиту Белых, задержание министра Алексея Улюкаева — предостережение элитам, и не только либеральным: незаменимых у нас нет, никто не может чувствовать себя в безопасности. Задержание главы «Христианского государства — Святой Руси» Александра Калинина и нескольких человек из его окружения — месседж религиозным радикалам, вдохновленным собственной безнаказанностью и борьбой Натальи Поклонской с «Матильдой»: здесь меру православного фундаментализма и русского национализма определяете не вы, а политическое руководство. Допустимы лишь подконтрольные государству действия, любая самодеятельность может оказаться наказуемой.
Так государство восстанавливает свою монополию на фундаментализм и его допустимые границы. Цель понятна: не допустить разгула радикальной вольницы на почве религии в масштабах, которые могут угрожать другой монополии государства, — на легитимное насилие. Позиция ясна, но от этого она не перестает быть лукавой: не православные активисты дополняли Уголовный кодекс статьей об оскорблении чувств верующих, а государство. Не самопальные организации религиозных радикалов вершили суд над Pussy Riot, а государство.
Так почему же теперь это же самое государство сдает назад? А потому что оно монополист во всем. И, разумеется, не терпит конкуренции и «народных» инициатив там, где оно само устанавливает правила и зарабатывает электоральные очки, играя на вечно оскорбленных «чувствах верующих». Резвиться рядовым энтузиастам политического православия можно, однако исключительно в соответствии с указаниями госорганов и/или под патронатом официоза РПЦ, который теперь вдруг выступил за необходимость запрета разнообразным организациям пришпиливать себе эпитет «православные». То радовались расширяющейся активной пастве, теперь вот оказалось, что это — обременение.
Самоуправление националистически настроенных масс вовсе не нужно власти в период президентской предвыборной кампании и приближения всенародного праздника четырехлетия присоединения Крыма, совмещенного с пролонгацией полномочий Владимира Путина. Он здесь — главный националист (умеренный), охранитель (рациональный) и хранитель (высококультурный) скреп, остальные могут только пристраиваться в фарватер, но ни коем случае не заниматься самостийными акциями.
Потому и вступили в дело правоохранительные органы и суд, а также отряд публично заметных спикеров и райтеров, вдруг, как по щелчку, превратившихся чуть ли не в либералов в своем осуждении религиозного экстремизма — от министра культуры Владимира Мединского и сенатора Андрея Клишаса до блогера Кристины Потупчик. Если уж Мединский выступил с либеральных позиций — дело действительно плохо.
Технология власти не новая. В советские времена руководство, либерализмом не отличавшееся, тем не менее очень дозировано позволяло представителям неформальной «русской партии» (термин исследователя русского национализма и РПЦ Николая Митрохина) заявлять свои позиции и даже иметь сторонников. К предводителям этой «паствы» можно было отнести, в частности, идейные круги редакций журналов «Наш современник», «Молодая гвардия» и «Огонек», которых сдерживали, но тем не менее позволяли, например, травить «Новый мир» Александра Твардовского — вплоть до уничтожения. Было и вполне официальное Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры (ВООПиК), проникали представители «русской партии» и во власть — ЦК ВЛКСМ («группа Павлова»), министерство культуры РСФСР и даже ЦК КПСС.
Высшее же руководство интуитивно, но аптекарски точно взвешивало на невидимых весах дозы либерализма и охранительства — так, чтобы разные группы боролись друг с другом, уравновешивали друг друга, иной раз подвергали друг друга взаимной аннигиляции. В результате крайне радикальные русские националисты сидели в лагерях вместе с либеральными интеллигентами и диссидентами-националами из союзных республик — всем сестрам по серьгам. Симптоматичная история: в 1972 году Александр Яковлев, используя свое высокое положение в ЦК КПСС — позицию замзава отдела пропаганды, нанес серьезный удар «русской партии», добившись публикации в «Литгазете» своей резкой статьи, призванной уязвить националистов. Но за нарушение баланса идеологических сил был наказан — надолго сослан в Канаду послом. Впрочем, бывали и случаи настоящего разгула самоорганизующейся стихии — убийство отца Александра Меня в 1990 году. Это история именно что фундаменталистской нетерпимости: православные радетели охранительства ненавидели блистательного и обаятельного просветителя.
Едва ли кто-то в сегодняшней власти помнит в деталях все эти истории и штудирует по ночам исследования русского национализма в послевоенном СССР. Но власть остается властью, даже когда идет на ощупь: инстинкты самосохранения еще никто не отменял. А они учат простой истине: хочешь остаться у власти — не делись ею даже со сторонниками снизу. Поэтому нет открытой поддержки Донбасса, нет и солидарности с чрезмерно ретивыми православными радикалами из народа. Политический режим готов быть ими поддерживаемым, но не более того.
Так что «За «Матильду» гореть» не кинотеатрам. Окололиберальная коммерческая интеллигенция была сильно напугана православным радикализмом и уже было начала добровольно сдавать позиции, в том числе отказываясь прокатывать «Матильду». И тогда начальство покровительственно решило заодно защитить и ее. Государство, все еще вооруженное до зубов своими компетентными органами, которые пока в состоянии положить лицом в ковер нарушителей баланса идеологических сил, готово предъявить старый аргумент из статьи Михаила Гершензона об интеллигенции в сборнике 1909 года «Вехи»: власть «одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной».
Вот все и договорились. Как раз перед выборами.
