За разворачивающимся вокруг автокефалии украинского православия конфликтом Московского и Константинопольского (Вселенского) патриархатов внимательно следит группа абхазских клириков, которая последовательно выступает за равноудаленные отношения как с Грузинской, так и с Русской православными церквами. Провозглашенная в 2011 году Священная митрополия Абхазии (СМА), руководство которой сосредоточено в Новоафонском монастыре, надежды на восстановление церковной независимости возлагает на Константинопольский патриархат. О том, как взаимное отчуждение Москвы и Константинополя может повлиять на ситуацию в Абхазии, ответственному редактору «НГР» Андрею МЕЛЬНИКОВУ рассказывает лидер СМА архимандрит Дорофей (ДБАР).
Архимандрит Дорофей (Дбар). Фото с официального сайта Священной Митрополии Абхазии
– Отец Дорофей, ожидаете ли вы, что ситуация с автокефалией украинской церкви ускорит подобные процессы в абхазском православии?
– Прежде всего следует отметить, что вопросы, связанные с понятием «автокефалия», в поместных и новообразованных церквах остро стоят в течение 25 лет после распада соцлагеря. Известно, что последние четверть века в Восточной Европе были воссозданы ряд автокефальных поместных церквей. Например, Албанская православная церковь, Чешских земель и Словакии, Эстонская церковь и т.д. Эти церкви были созданы при непосредственном участии Вселенской патриархии. Что касается постсоветского пространства, то Украина была одной из первых, поставивших вопрос о создании независимой поместной церкви. Надо заметить, что православная община Украины – одна из самых многочисленных, соответственно решение канонического статуса Украинской церкви (а сейчас этот процесс вступил в завершающую стадию) будет способствовать и разрешению аналогичных церковных проблем, в том числе в Абхазии. На сегодняшний день из всех стран бывшего соцлагеря в церковных медиа всегда идет речь об определении статусов Украинской православной церкви, вслед за ней в бывшей югославской Республике Македония и Абхазии. Это далеко не полный список церковных проблем, но именно вышеупомянутые три церкви постоянно обращались к Вселенской патриархии за решением проблемы их статуса. Не в последнюю очередь такой выбор адресата обращений был обусловлен ступором во взаимоотношениях с их формальными материнскими церквами. Для православных христиан Украины – это взаимоотношения с Русской православной церковью, для православных в Македонии – с Сербской православной церковью, а для православных Абхазии – с Грузинской православной церковью (ГПЦ).
– Есть ли у вас представление о возможных сроках признания Священной митрополии Абхазии?
– Хочу еще раз напомнить, что уже восемь лет Священная митрополия Абхазии добивается пересмотра границ ГПЦ и выхода общины православных христиан Абхазии из состава Грузинской церкви с последующим поэтапным воссозданием поместной православной церкви Абхазии. За эти годы давление на Священную митрополию Абхазии не прекращалось. Понятно, что решение украинской церковной проблемы послужит катализатором ускорения решения и абхазской. Кроме того, сама Вселенская патриархия поставила себе целью разрешить бесконечные споры и конфликты во всем православном сообществе. Другого пути у нас нет, поэтому мы будем ждать «своей очереди» столько, сколько потребуется времени для столь судьбоносного решения.
– Зависит ли возможное решение патриарха Варфоломея в отношении СМА от позиции Грузинской церкви в противостоянии Москвы и Константинополя?
– В сложившейся ныне ситуации мне представляется, что решение абхазского церковного вопроса уже не настолько зависимо от ГПЦ, поскольку уже четверть века позиция ГПЦ в вопросе Абхазии лишь обостряет и актуализирует проблемы, но не решает их. Кроме того, ГПЦ отказалась принимать участие во Всеправославном соборе на Крите, тем самым исключив свое участие в соборном обсуждении и решении общецерковных проблем, взвалив таким образом основную тяжесть бремени их решения исключительно на Вселенскую патриархию. Напомню, что в октябре 2012 года делегация ГПЦ в Константинополе отказалась от встречи и переговоров с представителями СМА при посредничестве Вселенской патриархии.
– Как вы считаете, поддержит ли Грузинский патриарх Илия II Русскую церковь, опасаясь автокефального сценария для спорных территорий своей юрисдикции?
– Мне сложно судить, как будет действовать Грузинская патриархия и ее глава. Могу уверить вас, что выбор действий у ГПЦ весьма ограничен.
– Какую позицию займут власти Абхазии, если ситуация в местном православии будет развиваться по пути признания Константинополем?
– Безусловно, властям Абхазии будет сложно, но церковный выбор Абхазии, то есть выход из состава ГПЦ и воссоздание поместной церкви, никто внутри страны не оспаривает.
– Если мировое православие ждет раскол «страшнее Великой схизмы», как предрекают в РПЦ, какую позицию займут абхазские верующие?
– Как церковный историк замечу, что на данном этапе угрозы «Великой схизмы» нет. Мы свидетели естественных, хоть и болезненных для церкви в современном мире процессов. Такое уже много раз бывало и в случае изменения политических границ тех или иных стран будет происходить и впредь, если не выработать надежных механизмов предотвращения подобных проблем. В конечном итоге следует помнить, что высшей инстанцией Православной церкви является Собор. Это подразумевает, что любые вопросы и проблемы нужно обсуждать и решать всем православным христианам вместе, а не порознь. Безусловно, неучастие четырех поместных церквей на Великом и Святом соборе на Крите было большой ошибкой со стороны иерархов этих церквей. Сегодня мы с очевидностью наблюдаем, как они пожинают плоды своего неучастия в решении общеправославных проблем.
– Намерена ли СМА обращаться к Константинополю за поставлением епископа?
– Во-первых, мы не ставим целью добиться только поставления епископа для Абхазии. Напомню, что все решения двух Церковно-народных собраний (в 2011 и 2016 годах) были связаны с пересмотром границ ГПЦ и поэтапным воссозданием автокефальной поместной Православной церкви Абхазии, и адресатами обращений обоих собраний были главы и Синоды всех поместных православных церквей. Другое дело, что Вселенская патриархия – единственная, которая отреагировала на эти обращения.
