Сам масштаб предпринятого усилия привел к сильнейшему разочарования в момент его краха. Если Луи, самый богатый и могущественный повелитель в Европе, не сумел покорить мусульман, и отбить у них святые места, кто еще сможет?
Крестовые походы Людовика IX стали одновременно и кульминацией, и началом конца движения крестоносцев. Ни одна из более ранних экспедиций не была настолько хорошо организована и профинансирована, ни у одной не было более вдохновляющего лидера, ни у одной не было лучших шансов на успех. Крестовый поход 1249 года был последним чистосердечным усилием христианства против неверных. На это предприятие взирали с дружественным интересом даже там, где ревниво относились к лидерству французского короля и с подозрением – к политике Папы. Но сам масштаб предпринятого усилия привел к сильнейшему разочарования в момент его краха. Если Луи, самый богатый и могущественный повелитель в Европе, не сумел покорить мусульман, и отбить у них святые места, кто еще сможет? Этот провал Луи привел к потере уверенности, колебаниям и даже цинизму, которые ослабили последующие крестовые походы.
Великие надежды, с которых начался поход были связаны, в первую очередь, с характером и способностями его лидера. Приверженность Луи идеалам крестоносцев была ясна даже скептически настроенному Фридриху II. Он принял крест – но не из-за давления общественного мнения или эмоциональных призывов духовенства. Любовь к славе и погоня за прибылью были одинаково чужды его природе. Он принимал свои решения без помощи семьи и советников, но в тот момент, когда он решил, что благополучие его собственной души и христианства зависят от крестового похода – он уже никогда не оглядывался назад. Он не был ни неохотливым крестоносцем вроде Филиппа Августа, ни нетерпеливым вроде Ричарда Львиное Сердце. Он был готов посвятить все свое время, деньги и энергию крестовому походу. Потеря возможностей для расширения его королевства, скука от затяжного периода чисто оборонительных операций не стали причиной потери интереса для него. С 1245 по 1270 крестовые походы были основой его внешней политики. Он сделал все ради поддержания мира в Европе, с тем, чтобы христианство могло объединиться против сарацин. Его целеустремленность и его свобода от эгоистических мотивов принесли ему множество поклонников и всеобщее уважение.
К этим качествам характера следует добавить реальные способности военного министра. У Луи был и опыт, и терпение, необходимые для организации армии, и он окружил себя людьми, которые знали, как осуществить его планы. Он сумел преодолеть практически все материальные трудности – финансирование, транспорт, снабжение Он не только собрал и оснастил большую армию: ему удалось привести ее на поле боя без гигантских потерь в людях и материалах, которыми характеризовались все прежние подобного рода экспедиции. Его храбрость вдохновляла армию, но он никогда не поддавался опрометчивости, которая уничтожила так много бравых лидеров. Его главной слабостью были слабые способности полководца – он был лучше в организации армии, чем в командовании на поле боя – но даже в этом отношении он был ничем не хуже других лидеров крестовых походов.
Правда и то, что ситуация на Ближнем Востоке в 1240-х была весьма благоприятна для христиан. Империя Саладина была разделена между наследниками, которые ненавидели друг друга так, как дано только родственникам. Они были не в состоянии объединится против захватчиков. Некоторые из них были готовы пойти на альянс с крестоносцами против своих соперников. Султан Египта, во владения которого входили святые земли был угрюмым, подозрительным тираном. Его наследник находился за пределами страны и был практически неизвестен его поданным. Его армия мамелюков начинала осознавать свою мощь и становилась все более раздраженной от службы, приносившей много наказаний и мало наград. Далее на восток собирались грозовые тучи монгольского нашествия, готовые вот-вот прорваться к Багдаду. Сирийские мусульманские принцы не могли противостоять христианским врагам до тех пор, пока у них за спиной маячила такая угроза. Подводя итог, можно сказать, что мусульманский мир был разделен и ослаблен как никогда за предшествующее столетие. Он был настолько слаб, что не смог даже воспользоваться неожиданным поражением Луи.
Луи принял крест в декабре 1244 года. Непосредственным предлогом стала серьезная болезнь, но серия событий, произошедших в этом году должна была поразить любого искреннего христианина и подтолкнуть его к мысли о необходимости нового крестового похода. Продолжающаяся грызня между наследниками Саладина позволили христианам дважды вернуть Иерусалим и большую часть Галилеи. Не менее постоянная грызня между Ибелин, тамплиерами и госпитальерами, Акко и Тиром, не позволили провести реорганизацию и консолидацию отвоеванных территорий. В результате айюбидский султан Египта сумел организовать альянс с бандами турок-хорезмийцев северной Сирии против коалиции сирийских принцев и христиан. Хорезмийцы взяли Иерусалим, вырезали гарнизон и снесли немногие остававшиеся укрепления. После этого они присоединились к египетской армии, идущей с юга, и разгромили армию христиан и сирийских мусульманских принцев в Харбийя, к северо-востоку от Газы. Работа двух десятилетий пошла прахом. Все, что было приобретено дипломатией Фридриха II в 1229, крестовым походом Теобальда, графа Шампани в 1239-1240 и переговорами Ричарда Корнуэльского в 1240-1241 было сметено. Святой Город был потерян, и христиане, продолжавшие грызться между собой, были отброшены обратно в свои прибрежные крепости.
Нужда в новом крестовом походе была велика, но ситуация в Западной Европе не совсем ему благоприятствовала. Италия и Германия разрывались на части из-за конфликта между Папой и императором, и ни Фридрих II , ни Иннокентий IV не горели желанием отсылать своих сторонников в экспедицию на восток. В Британии отношения Эдварда III и его баронов были настолько плохи, что ни о каком крестовом походе не могло быть и речи. Испания, как всегда, была погружена в свои внутренние проблемы, а норвежский король посылал лишь пустые обещания. Только у Франции была и воля, и ресурсы, необходимые для крестового похода, и армия Луи была практически полностью французской. Несмотря на все описанные проблемы, церкви удалось некоторые финансовые пожертвования за пределами Франции, и в походе приняли участие небольшой группы англичан и лотарингцев.
Приготовления начались в 1245 году. Одо Шатеруа, кардинал-епископ Тускулума возглавил пропаганду крестового похода во Франции. Священники также были посланы в Англию, западную Германию и скандинавские страны. Иннокентий IV пытался организовать сбор средств на поход – хотя они были ему самому нужны позарез для войны с Фридрихом II. Церковь приняла решение о добровольном пожертвовании двадцатой части своих доходов на экспедицию, а французское духовенство увеличило свой вклад до одной десятой всех доходов. Также королю и его людям были дарованы от Церкви отдельные гранты и освобождения от налогов, которые , в общей сложности, образовали значительную сумму. В то же время, идея уплаты одной двадцатой части доходов на французский поход не была сильно популярна за пределами Франции. Король Норвегии Хаакон V ухитрился перенаправить эти фонды на свои собственные нужды, а в Германии то малое, что удалось собрать, было использовано на войну против Фридриха II. Но епархии Лотарингии и Бургундии заплатили значительные суммы – и они были переданы Луи и его братьям. Это стало важным прецедентом – по всей стране духовенство обложили налогом в пользу короля, и французское влияние распространилась за Маас и Рону. Во Францию десятину продлили на пять лет – и она стала основным источником финансирования крестового похода.
Пока собирали деньги, король занялся организацией транспортировки. В Генуе наняли 16 кораблей, в Марселе – 20. Контракты были написаны очень тщательно, с точным указанием оборудования, припасов и количества моряков. Продолжающаяся поддержка Генуи предоставляла обитателям города хорошие возможности для наживы. Два генуэзца – Хьюго Леркари и Якоб ди Леванто, были назначены адмиралами королевского флота. Это были скорее позиции бизнес-менеджера, нежели морского офицера. Два адмирала получали важные контракты – например, на болты для арбалетов, и часто действовали как банкиры короля. Большинство генуэзских бизнесменов – и великих и мелких, имели некую долю в прибыльном предприятии выдачи ссуд французскому королю. Хорошие отношения Луи с Генуей означали, что ему всегда были обеспечены хороший транспорт и провизия, и он всегда был в состоянии раздобыть денег на покрытие немедленных расходов. Даже после того, как он угодил в плен и был выкуплен, его кредитный рейтинг оставался хорошим, и его изъятия наличных немедленно удовлетворялись итальянскими банкирами в Святой Земле.
Пока шла эта работа, король послал своих агентов на Кипр для подготовки провизии. Они поработали на славу: очевидцы с восхищением говорят о горах зерна и бочек с вином, которые крестоносцы обнаружили, приплыв на остров. За исключением того момента, когда крестоносцы были отрезаны сарацинами от Нила, на протяжении всего похода они снабжались хорошо – по стандартам того времени и подобного предприятия.
Сбор денег, найм кораблей и покупка припасов заняла примерно на год больше времени, чем то, на которое первоначально рассчитывал король. По контракту, корабли были должны быть готовы в середине лета 1247. В реальности Луи отплыл со своим войском из Эг-Морте 25 августа 1248. Кипр был точкой сбора, и король, по прибытии туда 17 сентября, был вынужден пережить длительный период ожидания, пока соберутся все его силы.
Эта задержка , во многих отношениях, дорого обошлась крестоносцам. Многие крестоносцы, в том числе и важные вельможи вроде графа Монфорта или Петера Вендома умерли. Многие разорились, влезли в долги и были вынуждены пойти на службу к французскому королю – увеличив, тем самым его издержки. Хуже всего было то, что упустили благоприятную возможность атаковать Египет. Султан ас-Салих Айюб забрал большую часть своей армии в Сирию, где он атаковал повелителя Алеппо ан-Насира. Его солдаты на протяжении зимы 1248-1249 года были заняты осадой Хомса. Именно в это время существовал шанс на стремительный бросок вдоль Нила. Ожидание весны означало, что надежд на создание плацдарма в Дельте нет – сезонный разлив Нила превращал подобный проект в практически неосуществимый.
Против всего этого у короля и его советников был один, но очень веский аргумент. Чем дольше Луи оставался на Кипре, тем больше становилась его армия. Запоздалые бароны из Франции, закаленные воины из Сирии и Мореи, рыцари-храмовники, более чем восполнили любые потери. Даже на пике численности армии Луи едва хватало для выполнения миссии. Обычно цитируемые в хрониках цифры – 50 тысяч человек – простые догадки,под которыми нет никаких оснований. Заявления о количестве рыцарей, арбалетчиков и сержантов заслуживают большего внимания. Общепринятая оценка, упомянутая такими очевидцами, как Сарацин и Джойвилль – 2500 рыцарей 5000 арбалетчиков , при предположении, что на каждого рыцаря приходилось по два конных сержанта и 4 пеших воина приводит нас к цифре около 25 тысяч человек.
К весне 1249 последние воины – из Акко прибыли, и флот был готов. Моряки провели зиму за строительством небольших кораблей и лодок для высадки десанта. На этом этапе в качестве основного направления удара была выбрана Дамиетта. Некоторые хроникеры рассказывают запутанные истории о секретных письмах в запечатанных пакетах, которые следовало открыть только после выхода в море, но в реальности вряд ли все было так сложно. Было очевидно, что крестовый поход направляется в Египет – иначе не было никакого смысла в зимовке на Кипре. Единственной альтернативой Дамиетте в Египте была Александрия. Крестоносцы один раз уже захватывали Дамиетту, и большинство современников, как представляется, считали выбор Луи неизбежным.. Султан был убежден в том, что крестоносцы атакуют Дамьетту, разместил там гарнизон, и засел с основной частью своей армии чуть дальше на Ниле.
The Crusades of Louis IX 487
Josepb R. Strayer, Princeton University
A HISTORY OF THE CRUSADES
Kenneth M. Setton, G Madison, Milwaukee, and London, 1969
