Далеко не все святые были безгрешны и уж тем более на заре христианства. Тем не менее, их канонизировали. И дело не только и не столько в том, чтобы «погибнуть за веру», «просвещать» и так далее. Для человека XXI века подобные слова либо мало что значат, либо звучат слишком напыщенно — ну как можно всерьёз, без иронии и задних мыслей страдать за идеи? Тем не менее, нужно чётко понимать, что святость — это прежде всего система ценностей, которую цивилизация накладывает на себя. Проще говоря, какая эпоха, такие и святые. Итак, как же менялось представление о святости за, примерно, полторы тысячи лет? Как вообще стать святым?
Сант-Аполлинаре-Нуово. Процессия Святых мучеников, примерно 526 год
Святость — это явно неисключительная черта принадлежности к христианству. Ни в начале пути религии, ни в наши дни. Святость — это воплощение высших ценностей цивилизации. Но прежде всего это касается отношения цивилизации с надмирными силами, с божеством или же с божествами.
Без «святости» сложно представить себе христианскую культуру. Но с одной стороны, только Бог свят. Все остальные же в той или иной степени грешники. Так, многие из тех, кого мы числим в раю, даже самые мудрые государи и цари-пророки, как Давид, грешили, причём довольно тяжело. Соломон даже умер во грехе и совершенно непонятно, как он мог не попасть в ад. Меж тем он автор богодухновенных книг. Да и само Священное писание оставило людям в вопросе святости определённых лиц сложное наследие. Сами апостолы грешили. Пётр отрекается от собственного учителя, затем раскаивается, и тот, естественное, его прощает. Павел, изначально преследовавший христиан, затем обратился. Он заменяет собой фигуру предателя Иуды.
История всех последующих христианских святых — это точно такая же история конкретных живых людей, очень разных, с очень разными чертами характера. Но эти персональные черты трансформируются в них для того, чтобы выразить какие-то коллективные чаяния, надежды, страхи, мир эмоций и реальную политическую, даже экономическую и культурную жизнь.
Уже в первые века христианской религии святые были очень и очень разные. Одни были великими аскетами, другие — великими организаторами христианской общины, третьи — правителями. Но в самом начале, когда христианство только появилось, все святые были мучениками. Пока христианство было гонимым, именно мученическая кончина давала шанс получить венец на небесах. Когда же христианство стало официальной религией и в церквях стали изображать святых, то они часто изображались с пальмовой ветвью или с венками. Венки либо были у них на головах, либо ангелы приносили их. И венок, и пальмовая ветвь — это знаки победы. Христианство переосмысливает античный символ, которым обладал олимпийский чемпион.
Святой, живущий на земле, становится святым, потому что активно участвует в этой жизни: он помогает слабым, сирым и вдовам, выкупает пленников, кормит хлебом тысячу людей, исцеляет. Но в то же время он уходит из этого мира, для того, чтобы молиться за него. Когда мы разглядываем мозаики в базилике Сант-Аполлинаре-Нуово в Равенне, то видим по правой стене идущую череду мучеников, а по левой — мучениц. У них и пальмовые ветви, и венки. Сами они в белых одеждах. И тогда, и на протяжении всего Средневековья белый цвет воспринимался не только как ангельский, самый чистый свет, но и как отсутствие света.
Сант-Аполлинаре-Нуово. Процессия Святых дев и мучениц (расположена по другую сторону от соответствующей мужской процессии), примерно 526 год
Действительно, были святые, которые вообще очень редко общались с людьми. Могли по двадцать лет сидеть в каких-нибудь пещерах Сирии или Египта. Молитвы и мысли, которым придавались эти люди, воспринимались всеми очень серьёзно. И, как бы это не странно прозвучало в XXI веке, это даже не совсем глубокое прошлое. Достаточно поехать на Валаам или на остров Талабск близ Пскова. Там жил старец Николай.
Старчество в русской культуре до сих пор является значимым явлением. Меж тем, оно прямой наследник первых веков христианства. Человек вроде бы ничем не занимается, лишь думая и молясь, но почему-то к нему стекаются люди. Причём люди самые разные: от пожилых людей до чиновников и профессуры. Точно так же было и в века поздней античности и раннего христианства: святые — это создания человеческого общества и все они очень разные. Многие были аристократами, ушедшими от ценностей аристократического мира ради духовного. Например, святые Мартин Турский или Бенедикт Нурсийский. Последний и вовсе создатель западноевропейской модели монашества.
Другие святые занимались просвещением народов. Для нашей культуры главными, пожалуй, являются Кирилл и Мефодий — общеславянские просветители, создавшие церковнославянский язык и старославянскую азбуку. В жизни ирландцев, например, огромную роль сыграл святой Патрик.
Третьи стали свидетелями падения Римской империи и старались хоть как-то облегчить жизнь людей в тяжёлый период. Таким был святой Северин, живший во второй половине V века в провинции Норик (примерно нынешняя Австрия) и бывший в Северной Италии. Это как раз те земли, через которые прошли толпы варваров. Северин занимался тем, что старался сохранить хоть какую-то видимость порядка. И на самом деле святым он стал лишь потому, что был одним из немногих приличных людей в то время. Северин проповедовал христианство, основывал монастыри и в то же время раздавал еду голодным, основывал в разорённом крае приюты для нуждающихся. Его деятельность снискала ему в крае глубочайшее уважение, в том числе и у вождей германских племён Одоакра и Гибульда. «Житие святого Северина» было одной из самых популярных книг в Средневековье.
Святой Северин
Но его житие было не единственным популярным. На века рассказы о жизни святых стали единственной формой биографии. Грубо говоря до 800 года, до Карла Великого никому в голову не приходило рассказывать отдельно о жизни какого-нибудь короля. Святые — это великие люди своего времени. Каждая эпоха ставит памятники тем, кого она уважает. Какие-то эпохи ставят памятники маршалам, посылающим сотни тысяч людей на смерть ради спасения кого-то, другие же ставят монументы тем, кто людей пытается спасти, врачует и жертвует или же погибает мученически.
Другие пусть и умерли своей смертью, но не прогнулись под ударами судьбы, исповедуя Христа. Остались самими собой. Византийский святой Максим Исповедник, чувствуя, что надо бороться с ересью и понимая свою правоту, не предал идеалов: «Пусть весь мир причастится с патриархом, а я не причащусь». С точки зрения истории святости, он победил врагов. С точки зрения своего времени и будущих эпох святые — это именно те люди, на которых стоит равняться. Именно поэтому они и стали святыми.
В общем-то вся история средневекового Запада, как и средневекового Востока — это постоянно повторяющаяся попытка повторить подвиги тех, кто был перед тобой. Святые постоянно ссылаются на своих святых предшественников. Один святой часто писал житие другого. Григорий Великий — папа римский, в православной традиции Григорий Двоеслов, отец церкви — написал житие другого великого святого — Бенедикта Нурсийского. Папа Григорий беседовал со своими друзьями и паствой о жизни италийских отцов, канонизированных святых и просто подвижников, не стяжавших святости в глазах потомков. Как казалось Григорию, они воплотили в своих жизнях какие-то вечные ценности.
Авторы житий — это, конечно, историки, часто политики. До некоторой степени они были и интриганами. Не все авторы житий такие же хорошие, как и их персонажи. Да и среди святых бывали люди, которые грешили. Из более-менее современных примеров на ум приходит то, как были канонизированы Николай II и его семья. Их отнесли в особый тип святых — страстотерпцы, то есть те, кто смиренно принял несчастье, посланное свыше. Последний император уж точно не был безгрешен: Ходынка, война, революция. Да и отречение от трона очень по-разному можно истолковать. Но в любом случае виден мотив грехопадения и искупления грехов. Тот же механизм грехопадения и искупления в жизни реального человека работал и в I тысячелетии. И, в общем-то, несмотря на весь научно-технический прогресс культура полуторатысячилетней давности оказалась не так уж и далека от нас.
