«В окопах атеистов не бывает», — гласит спорное, но расхожее изречение. Находясь под вражеским огнём и чувствуя свою беззащитность, многие люди призывают на помощь сверхъестественные силы — и это в наше время торжества научного прогресса. В античности же боги сопровождали воина на протяжении всей его службы. За многовековую историю Древнего Рима в этом государстве сменился целый ряд божественных сил, покровительствовавших солдатам и ведших римские легионы к победе.
Первым богом, который стал поддерживать римского солдата в походах и даровал войску победу, был Марс. Храм Марса располагался в Риме за городскими стенами, и это место стало называться Марсово поле. Почему за городом? Да очень просто: римское войско не могло входить в город с оружием. Дело здесь было не только в опасении, что полководец сможет установить в Риме военную диктатуру — скорее, в религиозных представлениях о том, что, участвуя в войне и убивая себе подобных, граждане оскверняют себя кровопролитием. Именно на Марсовом поле проходили очистительные ритуалы.
С Марсом были связаны и первые военные праздники, устраивавшиеся в марте — месяце, посвящённом богу войны: 14 марта было днём ковки щитов, 19 марта — день воинской пляски, проходившей на площади народных собраний, а 23 марта римляне отмечали освящение военных труб. После проведения всех праздников римское войско считалось готовым к военным действиям и выступало в поход. Происходило это чуть ли не ежегодно. Кампании устраивались лишь в тёплые весенне-летние месяцы, а с приближением холодов воины возвращались домой, чтобы отметить ещё один праздник — день очищения оружия, проводившийся 19 октября. Марс, как правило, поддерживал веривших в него солдат, даруя им победы, благодаря которым римляне завоевали сперва Италию, а затем и Средиземноморье.
Марсу помогали жрецы, перед каждой войной проводившие обряд своеобразного заклинания вражеских богов — evocatio deorum.Исследователь Н.И. Соловьянов отмечал:
«Перед началом боевых действий римляне узнавали через своих разведчиков, как правило, путешественников и торговцев, как и сейчас, какие боги властвуют над данной территорией, какие ритуалы в честь них проводятся, какие дары им преподносят. Всё это они многократно увеличивали и призывали богов перейти на их сторону. Только после этого жрец-фециал перебрасывал священное копьё через сакральную колонну на форуме Рима в сторону будущего противника в знак начала войны с народом, лишённым, как считали римляне, божественной поддержки».
После одержанных побед римляне зачастую включали богов поверженных народов в свой пантеон. Это не только способствовало веротерпимости, но и приводило к распространению внутри Рима различных культов, господствовавших на покорённых территориях.
Постепенно Марс начал сдавать позиции главного военного божества, пропуская вперёд Юпитера, который успел приобрести множество черт греческого Зевса. Смена богов прежде всего была связана с усилением роли полководца на войне, а затем и с установлением власти императоров, которым покровительствовал Юпитер. На его алтаре легионеры начали ежегодно 3 января приносить императору присягу. При этом каждый раз на плац выносили новый алтарь, а старый зарывали в землю.
Возник и культ Геркулеса. Он проник в Рим ещё до Пунических войн (III–II века до н.э.), занесённый греками в Южную Италию. Как победоносного воина Геркулеса почитали вместе с Марсом, но в эпоху империи он обошёл бога войны, став символом императорского могущества. Особенно ярко это проявилось во времена Антонинов. И Адриана, и Коммода скульпторы запечатлевали в образе Геркулеса — с деревянной палицей и в шкуре Немейского льва, подчёркивая тем самым божественное происхождение императоров. Легионеры весьма чтили Геркулеса и оставляли в его честь посвятительные надписи, многие из которых дошли до наших дней.
Символом триумфа римского оружия стал Алтарь Победы, воздвигнутый в курии Сената по приказу императора Октавиана Августа. Алтарь украшала золотая статуя богини Виктории. Собственно говоря, в его отношении правильно было бы использовать название Алтарь Виктории, но в русскоязычной историографии уже закрепилось словосочетание Алтарь Победы. Первоначально статуя была греческой и изображала богиню победы Нику с пальмовой ветвью и лавровым венком, но попав после войн с Пирром в руки римлян, она стала римской Викторией. Казалось, что алтарь будет стоять в курии, пока существует Рим. Однако судьба распорядилась иначе.
В I веке н.э. с Востока в Рим начал проникать митраизм — культ бога Митры, Непобедимого Солнца. Римляне познакомились с ним во время войны Гнея Помпея с киликийскими пиратами. Правда, тогда Митра не привлёк их внимания. А вот столетие спустя, когда Римская империя предпринимала походы в Армению, солнечный бог нашёл в державе своих первых приверженцев. Ситуация стала кардинально меняться во время затяжных войн с Персией. Солдаты восточных легионов становились ревностными почитателями Митры и распространяли его культ среди служивших на западе товарищей. Новая религия подчёркивала избранность солдатского братства, попасть в которое можно было, только пройдя суровое обучение и посвящение. Проникнуть в его ряды стремились даже преторианцы, которым, казалось, были доступны все возможности столицы.
По всей территории империи, даже в таких отдалённых местах, как Британия, появлялись митреумы — святилища нового бога. Со временем адептами митраизма стали представители знати и даже императорского двора. Не отставали и сами правители. Упоминавшийся в связи с культом Геркулеса Коммод участвовал и в ритуалах митраизма — ведь чем больше имеешь божественных покровителей, тем лучше. В правление династии Северов весь двор входил в митраистскую общину. В середине III века н.э. солнечный круг Митры с надписью Sol Invictus красовался на императорских монетах. Апофеозом культа можно считать провозглашение Митры покровителем империи, совершённое Диоклетианом (284–305).
Но даже этот шаг не сделал Митру единственным богом в Риме — другие культы существовали по-прежнему. Да и последователей у Митры было меньше, чем у традиционных богов. Вероятно, причина кроется в самом характере религии. Тайные церемонии, на которые не допускались женщины, проводились в пещерах и поначалу привлекли легионеров своей исключительностью, но были невозможны для широкого распространения.
В начале I века новых последователей стало завоёвывать христианство — одна из сект, отколовшихся от иудаизма, чьё учение довольно быстро укрепилось в Малой Азии, затем в Греции, а оттуда распространилось по всей империи. Веротерпимые римляне не сразу обратили внимание на новую религию. Но уже в 64 году, когда Нерону нужно было найти виновных в римском пожаре, последователи Христа пришлись весьма кстати. Пережив период гонений, в следующем столетии христиане во много раз увеличили свою паству. Появлялись и первые христиане-легионеры — преимущественно на восточных окраинах. Ко времени Маркоманской войны (166–180) Марка Аврелия относится легенда о XII Молниеносном легионе, солдаты которого, по словам римского историка Евсевия Кесарийского,
«…опустились, по нашему молитвенному обыкновению, на колени и обратились с мольбой к Богу. Зрелище для врагов было удивительное, но то, что по рассказу постигло их тут же, было ещё удивительнее: страшная гроза обратила врагов в бегство и погубила их; ливень, хлынувший на воззвавших к Богу, восстановил силы всего войска, бывшего на краю гибели».
Примечательно, что о чудесной грозе сообщали все авторы, писавшие о войнах Аврелия, считая её чудом, но абсолютно по-разному объясняли это явление. В то же время маловероятно, чтобы XII легион, располагавшийся в Каппадокии, участвовал в этой кампании — впрочем, это не исключает пребывания в войске Аврелия какого-либо подразделения из состава этого легиона.
На рубеже II и III веков в связи с ростом престижа армейской службы стало расти и количество христиан в римском войске. На протяжении III столетия гонения на приверженцев Христа не раз возобновлялись, особенно при императоре Диоклетиане. Однако уничтожить религию не удалось. Легионеры-христиане время от времени вступали в противоречия с военным руководством, отказываясь выполнять языческие обряды, связанные преимущественно с культом императора. Стали появляться первые легионеры-мученики, но это были единичные случаи. Историю о мученичестве христиан Фиванского легиона во главе со святым Маврикием оставим на совести христианских священников.
Торжество христианства было связано с именем императора Константина I (306–337), прозванного Великим. В начале IV века в Риме разгорелась очередная гражданская война. Накануне битвы у Мильвиева (Мульвиева) моста в октябре 312 года Константин приказал своим солдатам нанести на щиты христианскую символику, заявив, что видел во сне знамение креста в солнечном сиянии. Впрочем, это классическая христианская версия. По словам биографа императора, Константину приснились пересекающиеся греческие буквы «Р» и «Х». Решение императора преследовало одну цель — сплотить и воодушевить легионеров, поскольку сами действия Константина в этой войне не были легитимными: идя в поход на Рим, он напрямую нарушал установленную Диоклетианом систему.
Противник Константина, узурпатор Максенций, по божественному повелению оставил выгодную оборонительную позицию и перешёл в наступление. Последовавший бой оказался для него роковым: его войска были разгромлены, а сам он утонул во время бегства. Тот факт, что, оставаясь в обороне и затягивая время, Максенций играл на руку более популярному в Риме Константину, остался для многих за пределами разумения — приверженцы императора предпочитали объяснять победу прямым вмешательством Христа.
Через тринадцать лет на Никейском соборе Константин официально провозгласил христианство государственной религией в империи. Правда, сам император принял его только перед смертью. Отныне христианская символика украсила щиты легионеров, заняв место молний Юпитера. В 357 году римляне вынесли из курии Сената Алтарь Победы. Правда, ненадолго.
Реставрация язычества произошла при императоре Юлиане, получившем от христиан красноречивое прозвище Отступник. Он заявил о восстановлении традиционной римской веры и лишил христианство государственной поддержки. Алтарь Победы вернулся на привычное место. Но это не помогло императору в войне с Персией. Более того, от полученной в стычке раны в 363 году Юлиан умер. Узнав о его смерти, христиане возрадовались и уверяли, что причиной смерти императора был не персидский всадник, ударивший его копьём, а неизвестный — возможно, даже бессмертный — поборник христианской веры. По крайней мере, до нашего времени сохранилась коптская икона с изображением святого Меркурия, поражающего Юлиана Отступника.
Империя вернулась к христианству, а император Грациан в 382 году снова приказал вынести вон Алтарь Победы. Однако сенаторы никак не хотели расставаться с этим божественным символом. После смерти правителя Квинт Аврелий Симмах, префект Рима в 384 году, обратился к малолетнему императору Запада Валентиниану II с просьбой вернуть алтарь на прежнее место. Из-за вмешательства Амвросия, епископа Миланского, который имел большое влияние на императора, просьба префекта не была удовлетворена. Дальнейшие обращения о восстановлении алтаря отклонил император Феодосий I: будучи ортодоксальным христианином, он тщательно следил за тем, чтобы в империи присутствовали символы только одной религии.
Последний шанс язычники получили в 392 году, после смерти императора Валентиниана II, правившего на Западе. Правитель Востока Феодосий в качестве опекуна приставил к молодому императору Арбогаста, военачальника франкского происхождения, который забрал всю полноту власти и тем самым довёл Валентиниана до самоубийства. Опасаясь того, что Феодосий может начать расследование, в ходе которого всплывёт его роль в событиях, Арбогаст поставил на вакантное место правителя Евгения Флавия, бывшего учителя латыни и государственного служащего.
Евгений был христианином, и поначалу ничто не могло предвещать религиозных перемен. Когда же Феодосий отказался признать легитимность правления Евгения, тот решился на отчаянный шаг. Будучи довольно веротерпимым, новый император решил заручиться поддержкой язычников и объявил о восстановлении прежней веры. Римский Сенат, большинство членов которого традиционно придерживались веры отцов, с радостью встретил это известие. Алтарь Победы в очередной раз вернулся в здание Сената. Легионеры Западной армии вновь стали под языческие знамёна и украсили свои щиты эмблемами Юпитера и Геркулеса.
Шаг Евгения нашёл поддержку на Западе, но вызвал бурю негодования на Востоке. На чьей стороне перевес, должна была определить разразившаяся между императорами война. И в этот раз, как и прежде, исход событий решило очередное чудо.
В 394 году Феодосий выступил в поход на Запад. Арбогаст, позволив ему перейти через Альпы, встретил вражеское войско в долине реки Фригид неподалёку от Аквилеи (Северная Италия). Франк был опытным военачальником и потому расположил своё войско у выхода в долину, так что наступавшая армия императора не могла развернуться и была вынуждена вступать в бой узким фронтом. Христианские писатели указывали, что на вершинах гор даже находились статуи Юпитера, мечущего молнии. Феодосий не имел других возможностей — за исключением отступления, приводившего к проигрышу кампании, — кроме атаки в неблагоприятных условиях. Он бросил вперёд авангард, состоявший из федератов, преимущественно готов. Император надеялся, что они сумеют потеснить войска узурпатора, и тогда Феодосий смог бы выстроить свои силы на краю долины. Но атака готов, как и рассчитывал Арбогаст, захлебнулась с большими потерями — историки писали о 10 000 погибших. Феодосий прекратил наступление и расположился лагерем на горном перевале. Воины Арбогаста заняли окрестные вершины, окружив лагерь императора, что грозило неминуемым поражением на следующий день.
Не видя никакой надежды на победу, Феодосий начал усердно молиться богу, и чудо произошло. Первым делом воины Арбогаста, стоявшие на окрестных высотах, перешли на сторону Феодосия. Правда, кроме божественного вмешательства не последнюю роль сыграли золото и обещания высоких должностей военачальникам после разгрома узурпатора. Получив возможность выйти в долину, Феодосий немедленно атаковал ничего не подозревавшего Арбогаста. Тут произошло второе чудо: с запада подул «бора» — сильный ветер, возникающий в том случае, когда поток холодного воздуха встречает на своём пути горы. Преодолев препятствие, он с невероятной силой обрушивается на землю. Для северных районов Адриатического побережья это явление не было чем-то особенным, но многие воины Арбогаста, набранные в Галлии или Германии, растерялись, особенно когда осознали, что они не могут встретить наступавшую на них армию ливнем стрел. Да и как можно выпустить стрелу, когда скорость встречного ветра достигает 60 м/с? Войска Феодосия успешно атаковали, и язычники обратились в бегство.
Евгений пытался восстановить язычество, а его армия шла в бой под штандартами Юпитера и Геракла. Неудивительно, что победа императора-христианина была воспринята исключительно как торжество его бога. Христианские авторы на все лады смаковали описания ужаса, в который поверг противников посланный богом ветер, а также рассказы о том, как выпущенные в христиан стрелы возвращались назад и как в панике бежали язычники с поля боя. Алтарь Победы вновь покинул Сенатскую курию.
После этих событий всё больше подданных империи стали обращаться в христианство. Не были исключением и сенаторы. Что стало с Алтарём Победы, в точности сказать нельзя. В 402 году Сенат, в котором язычники ещё сохраняли быстро таявшее большинство, просил у императоров вернуть сооружение, но ничего не добился. В дальнейшем просьбы прекратились, и, как считают учёные, алтарь был разрушен. Впрочем, украшавшая его статуя Виктории в 403 году всё ещё находилась в курии Сената. Однако время римских побед прошло. По-видимому, её постигла та же участь, что и другие языческие памятники, уничтоженные христианами.
