portal-credo.ru (4.04.2018)
Конституционный суд РФ вынес в середине марта определение по жалобе Сергея Степанова на ч. 4 ст. 5.26 КоАП РФ, карающую за “нарушения при осуществлении миссионерской деятельности”. Как передает 3 апреля ИАЦ “Сова”, суд призывает отличать миссионерскую деятельность от вероисповедной, к которой, в частности, относится простое приглашение людей в церковь.
Степанов – журналист, руководитель местной религиозной организации евангельских христиан-баптистов в Тамбове – в апреле 2017 года разместил на своей странице во “ВКонтакте” приглашение на пасхальное богослужение, которое проводила другая местная организация евангельских христиан-баптистов – “Источник Жизни”. Прокуратура усмотрела в действиях Степанова нарушение законодательства о миссионерской деятельности и возбудила против него дело по ч. 4 ст. 5.26 КоАП РФ (осуществление миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях). 10 июля 2017 года мировой судья судебного участка № 1 Тамбовского района Тамбовской области назначил Степанову штраф в размере 10 тысяч рублей. Тамбовский районный суд Тамбовской области оставил постановление без изменения.
Степанов обратился в КС с жалобой, в которой оспаривал конституционность положения закона РФ “О свободе совести и о религиозных объединениях” содержащие определение миссионерской деятельности и определяющие круг лиц, наделенных правом осуществлять миссионерскую деятельность от имени религиозной организации, а также ч. 4 ст. 5.26 КоАП РФ, согласно которой осуществление миссионерской деятельности с нарушением требований законодательства влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от пяти тысяч до пятидесяти тысяч рублей, а на юридические лица – от ста тысяч до одного миллиона рублей (оба положения внесены в законы в 2016 году в рамках так называемого “пакета Яровой”).
Описывая содержание жалобы, КС в своем определении отметил, что, по мнению заявителя, оспариваемые положения “не соответствуют статьям 28, 29 (части 1 и 4) и 55 (часть 3) Конституции РФ, поскольку не позволяют установить различие между миссионерской деятельностью и действиями граждан по реализации конституционного права на свободу вероисповедания в форме распространения своих религиозных убеждений, а также содержат правовую неопределенность в вопросе о том, какая деятельность признается направленной на распространение информации о вероучении религиозного объединения; позволяют привлекать к административной ответственности за реализацию конституционного права на свободу вероисповедания в форме распространения своих религиозных убеждений как за осуществление миссионерской деятельности с нарушением законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, тем самым допуская такие ограничения свободы совести, которые не являются необходимыми в демократическом обществе; устанавливают административное наказание, не соразмерное защищаемым общественным интересам”.
КС не принял жалобу Степанова, поскольку счел, что перечисленные им положения не могут рассматриваться как нарушающие его конституционные права. Однако в определении КС содержится важное для правоприменения разъяснение норм, которые оспаривал заявитель.
В частности, КС указал, что “под миссионерской деятельностью религиозного объединения применительно к отношениям, регулируемым Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях», понимается деятельность, которая, во-первых, осуществляется особым кругом лиц (религиозное объединение, его участники, иные граждане и юридические лица в установленном порядке), во-вторых, направлена на распространение информации о своем вероучении (его религиозных постулатах) среди лиц, не являющихся участниками (членами, последователями) данного религиозного объединения, в-третьих, имеет целью вовлечение названных лиц в состав участников (членов, последователей) религиозного объединения посредством обращения к их сознанию, воле, чувствам, в том числе путем раскрытия лицом, осуществляющим миссионерскую деятельность, собственных религиозных воззрений и убеждений”.
С точки зрения КС, “системообразующим признаком миссионерской деятельности при этом является именно распространение гражданами, их объединениями информации о конкретном религиозном вероучении среди лиц, которые, не будучи его последователями, вовлекаются в их число, в том числе в качестве участников конкретных религиозных объединений. Иными словами, распространение религиозным объединением, его участниками, другими лицами вовне информации о деятельности данного религиозного объединения, проводимых им мероприятиях, включая богослужения, другие религиозные обряды и церемонии, подпадает под определение миссионерской деятельности как таковой, только если содержит названный системообразующий признак.., его отсутствие в осуществляемой в области вероисповедных отношений деятельности свидетельствует о том, что такая деятельность не может квалифицироваться как миссионерская в смысле Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях», а потому она, даже если и совершается с нарушением требований законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях, не образует состава правонарушения, предусмотренного частью 4 статьи 5.26 КоАП Российской Федерации”.
Таким образом, по мнению КС, суды, рассматривая дела по ст. 5.26 КоАП РФ, должны исследовать вопрос о том, являлась ли та или иная вероисповедная деятельность миссионерской, при необходимости назначая с этой целью религиоведческую экспертизу. По крайней мере, по смыслу разъяснений КС, не может быть наказуемо распространение информации о деятельности не своего религиозного объединения.
