Насколько Махатхир на этом этапе будет не только генералом, выигравшим эпохальную битву, но и успешным реформатором, остается только наблюдать. С одной стороны, у него за плечами долгий опыт проб, ошибок и достижений, с другой – он сам заложил основы многих из тех проблем, с которыми Малайзия сталкивается сегодня. Авторитарная система, выстроенная Доктором М, функционировала как автомобиль, сконструированный для сильного гонщика. Когда место водителя заняли политики масштабом поменьше, машина начала мутировать в уродливый трактор
Священный месяц Рамадан – время рассчитываться с долгами и поступать по справедливости. Именно этим предположительно займется Махатхир Мохамад, который правил Малайзией в 1981–2003 годах, а теперь опять вернулся на пост премьера, выиграв выборы во главе альянса оппозиционных партий. Победившая оппозиция уже пообещала, что «головы полетят с плеч» – основной претензией к действующей власти стали обвинения в коррупции. Для проигравшей партии власти месяц поста, напротив, представит обширные возможности для покаяния.
Малайское цунами снесло с пьедестала малайзийской политики альянс UMNO, правивший страной всю ее новейшую историю, с самого обретения независимости в 1957 году. И все это могло бы выглядеть незамутненным торжеством демократии, если бы не тот факт, что 92-летний Махатхир Мохамад почти всю свою политическую жизнь провел именно в UMNO и возглавлял эту партию все 22 года правления, когда заработал себе репутацию одного из легендарных автократов-модернизаторов Азии.
Глава победившего альянса оппозиции Pakatan Harapan (PH, Коалиция надежды) Махатхир, прозванный Доктором М, известен в мире гораздо лучше, чем его главный соперник, теперь уже бывший премьер Малайзии Наджиб Тун Разак. Именно благодаря Махатхиру туристы приезжают в Куала-Лумпур любоваться на сверкающие башни нефтяной компании Petronas, а у авторитарных режимов по всему миру сохраняются веские аргументы в пользу того, что можно построить современную технологичную экономику без особой политической конкуренции.
Махатхиру удалось далеко не все – например, автопром, перетянувший в Малайзию бегущие из Северо-Восточной Азии инвестиции, так и не встал крепко на ноги, а политика назначения «своих» в приватизируемые госкомпании (стратегия Malaysia Inc) привела к серьезным проблемам с эффективностью корпоративного управления, например в авиаперевозчике Malaysia Airlines. А то, что случилось в эру двух следующих за ним глав правительств – Абдуллы Ахмада Бадави и Наджиба Разака, только подтвердило, что без такого же сильного лидера авторитарная система обречена на вялую стагнацию или уродливое злоупотребление властью.
Во время коррупционного скандала вокруг Наджиба и малайзийской государственной инвестиционной компании 1Malaysia Development Berhad (1MDB), начавшегося в 2015 году, немногие вспоминали про Махатхира и о том, как он приобрел свое богатство. Главными аргументами в пользу легендарного премьера тогда стало расхожее «не пойман – не вор» и свидетельства того, что Доктор М, движимый идеями национального развития, не забывал уделять должное внимание и общественному интересу. А вот Наджиба вместе с его супругой Росмой Мансур практически уличили в хищении государственных средств и приобретении на них драгоценностей, недвижимости в разных частях света и даже финансировании голливудского фильма «Волк с Уолл-стрит» (Леонардо Ди Каприо пообещал вернуть деньги).
Расследование против тогда еще премьера Наджиба велось как минимум в шести странах (США, Сингапур, Гонконг, Швейцария, Люксембург, Сейшельские острова) с сопутствующим арестом активов. Сумма активов, выведенных из государственного инвестиционного фонда, составляет, по разным оценкам, около $10 млрд, из которых $4,5 млрд были задержаны в США, а по крайней мере $700 млн окончили свой путь на счетах «малайзийского официального лица №1» – так его назвали в материалах дела американского Департамента юстиции. В самой же Малайзии генеральный прокурор, возглавлявший расследование, был внезапно отстранен от должности, а следствие прекращено. Наджиб объяснял появление таких сумм на своих счетах «пожертвованиями от саудовского инвестора».
К выборам 2018 года на политической сцене Малайзии остались герой и антигерой – Махатхир и Наджиб. И Наджиб, и Махатхир – выходцы из одной и той же вечно правящей партии United Malays National Organisation – UMNO (Объединенная малайская национальная организация). Оба много лет занимали премьерский пост. Только Махатхир к 2018 году успел перейти на сторону оппозиции и даже возглавить объединенный оппозиционный блок Pakatan Harapan.
Ведущей силой этого оппозиционного блока стала Parti Keadilan Rakyat (PKR, Партия народной справедливости), которую основал еще один выдающийся персонаж малайзийской политики, Анвар Ибрагим. Как нетрудно догадаться, в свое время он тоже провел немало лет во власти и даже считался наследником Махатхира. Но потом они поссорились, и Анвар был вынужден руководить своей партией удаленно, так как отбывал тюремный срок по обвинению в мужеложстве.
Освобождение Анвара, произошедшее 16 мая, неделю спустя после выборов, было одним из главных требований оппозиции во время избирательной кампании. И возникло оно по инициативе все того же Махатхира, хотя это он был премьер-министром в 1998 году, когда вице-премьер Анвар был впервые задержан и осужден по обвинению в содомии.
Доминирование UMNO в Малайзии исторически ослабевало – партия, а затем альянс вокруг нее набирали все меньшую долю голосов. В мае 2018 года рубеж наконец был перейден. За время, прошедшее с не очень удачных для UMNO выборов 2013 года, оппозиционная коалиция научилась договариваться. Размежевавшись с наиболее радикальными исламистами из Parti Islam se-Malaysia (PAS, Всемалазийская исламская партия), коалиция сохранила в своих рядах их умеренную часть в лице Parti Amanah Negarah (Amanah, Партия национального доверия), а также преимущественно китайскую по составу Democratic Action Party (DAP, Партия демократического действия) и партию Махатхира Bersatu.
Тем не менее даже после объединения на пути оппозиции стоял еще административный ресурс, творческое разграничение избирательных округов и много других подобных препятствий, так что в поражение правящей партии мало кто верил. Но коррупционные скандалы во власти и возмущение ими малайзийского общества достигли таких масштабов, что невозможное все-таки случилось.
И все-таки без Махатхира этой победы не было бы. Его авторитет убедил сомневающихся малайских избирателей, что права малайцев-мусульман не будут попраны и в случае победы оппозиции во главе правительства не встанет этнический китаец. А также в том, что попытка провести необходимые реформы будет предпринята, фигуранты коррупционных скандалов – наказаны, а политические заключенные (Анвар Ибрагим) освобождены из тюрьмы.
Насколько Махатхир на этом этапе окажется не только генералом, выигравшим эпохальную битву, но и успешным реформатором, остается только наблюдать. С одной стороны, у него за плечами долгий опыт проб, ошибок и достижений, с другой – он сам заложил основы многих из тех проблем, с которыми Малайзия сталкивается сегодня. Авторитарная система, выстроенная Доктором М, функционировала как автомобиль, сконструированный для сильного гонщика. Когда место водителя заняли политики масштабом поменьше, машина начала мутировать в уродливый трактор.
Малайзию часто приводят в пример как островок гармоничного сосуществования людей разной этнической и конфессиональной принадлежности. Но политика позитивной дискриминации в пользу этнических малайцев, которую активно проводил и сам Махатхир, привела к отчуждению различных групп населения друг от друга. Гонка между правящей партией UMNO и исламистами из PAS за право быть святее папы римского, а также личные интересы правящей верхушки в странах Персидского залива привели к исламизации и арабизации малайского мусульманского населения.
Все тот же Махатхир выстроил систему государственных институтов религиозного регулирования, чтобы завладеть исламским дискурсом в борьбе против оппозиционных исламистов, оттягивающих на себя малайский электорат. Сейчас главный регулирующий орган в религиозных делах – Департамент исламского развития Малайзии, и его территориальные отделения имеют нескромный и весьма непрозрачный бюджет около $250 млн.
Во время этой избирательной кампании оппозиция критиковала некоторые последствия исламизации последних лет, но об отмене системы регулирующих институтов с их бюджетами речи не шло. Так что здесь Махатхиру, заявившему в начале 2000-х годов, что «Малайзия уже исламское государство», придется разбираться с последствиями собственных начинаний.
Сам Махатхир пообещал остаться у власти только год или два, после чего он предположительно должен передать премьерский пост Анвару Ибрагиму. Доктором М восхищаются, особенно на фоне утомивших всех коррупционных скандалов и ухудшения экономической ситуации, но не всех можно убедить легендой о политиках, меняющих характер. Махатхир состарился, и эти выборы – его последняя попытка добавить завершающие штрихи к его следу в малайзийской политике.
Пока неизвестно, уйдет ли Доктор М с поста премьера в обещанный срок. Согласно партийному манифесту, он пообещал, например, не принимать иных постов, кроме премьерского, но почти сразу после инаугурации заявил, что собирается добавить к своим обязанностям пост министра образования – очевидно, в очередной попытке уделить внимание человеческому капиталу. От этого намерения Махатхир, правда, отказался после многочисленных возражений.
Процесс формирования правительства в этот раз получился особенно сложным – нужно было удовлетворить требования всех входящих в коалицию партий. Вице-премьером впервые назначена женщина – Ван Азиза, супруга Анвара Ибрагима и его активный соратник по партии. Впервые за четыре десятилетия на пост министра финансов (Махатхир заложил традицию совмещать этот пост с премьерским) назначен этнический китаец, представитель DAP.
Что касается основной причины недовольства – скандала вокруг 1MDB, то меры были приняты немедленно. Первые два дня после выборов были объявлены выходными – банки и другие финансовые организации не работали четыре дня и не могли проводить операции по выводу средств из страны. На бывшего премьер-министра Наджиба и его супругу были наложены ограничения на выезд из Малайзии, а позже и неофициальный домашний арест, вскоре начались обыски. Эксперты заявили о формировании комитета из пяти человек во главе с бывшим генпрокурором для продолжения расследования в отношении 1MDB.
В дополнение к антикоррупционной риторике Махатхир и его соратники не чурались и других любимых популистами аргументов, например обещаний снизить налоговое бремя. Введенный недавно Наджибом налог на товары и услуги (GST) 6% вызывал большое раздражение, отчасти потому, что воспринимается как способ закрыть многомиллиардную дыру в 1MDB. Цены уже выросли, а дефицит бюджета покрывать все равно нужно, так что Махатхиру предстоит пойти на заметное недополучение бюджетных доходов, если он хочет выполнить это предвыборное обещание. Самый трудный этап начнется 1 июня, когда GST будет сведен к 0%.
Во внешней политике возвращение во власть Махатхира интересно прежде всего его отношением к растущему китайскому влиянию в Юго-Восточной Азии. Малайзия при Наджибе – один из основных получателей китайских инвестиций в рамках инициативы «Пояса и Пути». Особенно заметными проектами стали железная дорога East Cost Rail Link, идущая вдоль восточного побережья, а затем пересекающая Малаккский полуостров, и огромный девелоперский проект Forest City в штате Джохор на южной оконечности страны. Здесь тоже не обошлось без популизма – Махатхир активно высказывал опасения, что малайзийское правительство вгонит страну в долговую ловушку и в итоге попадет в политическую зависимость от Пекина.
Тем не менее Махатхир вряд ли развернет малайзийский внешнеполитический курс прочь от Китая – инвестиции есть инвестиции, а в военно-политическом отношении у Куала-Лумпура и так есть способы продемонстрировать свою автономию. Малайзия, выступая одной из стран – участниц территориального спора в Южно-Китайском море, как правило, ведет себя с дипломатической точки зрения тихо, но с малайзийских аэродромов американские военные самолеты вылетали для проведения разведывательных операций над китайскими искусственными островами. Махатхир в ходе кампании высказывался в том духе, что не следует провоцировать Китай в военном отношении, но в плане дипломатического давления Малайзия может сделать больше для защиты своих интересов.
Интересно будет наблюдать за курсом Махатхира в отношении исламского мира. С одной стороны, побежденная UMNO содействовала изрядному росту коммерческого и религиозного влияния на Малайзию стран Залива. Отставленный Наджиб выделился на фоне других лидеров региона, когда прямо осудил действия властей Мьянмы в отношении мусульман рохинджа, назвав происходящее геноцидом (другое дело, что аудитория этой риторики не бирманское правительство и военные, а собственные избиратели). С другой стороны, сам Махатхир тоже проявлял заметное религиозное рвение, в свое время отличившись заявлениями, что «евреи правят мировой экономикой», и рьяной пропалестинской риторикой.
Малайское цунами – безусловно, эпохальное событие в политической истории Малайзии и даже всей Юго-Восточной Азии. В то время как в соседних странах правители не сменяются десятилетиями, переделывают под себя конституцию, расправляются с оппонентами и распускают оппозиционные партии, Малайзия показала пример работающего демократического процесса и мирной отставки постколониальной политической силы.
Однако эмоциональный подъем, который ощущается в Малайзии, не может не приглушаться тем, что к власти возвращается основной архитектор той самой системы, которая стала раздражать часть малайского общества. Более того, Махатхир вернулся на вполне популистских лозунгах, и нет никаких гарантий, что ему будет легко починить страну.
Основная, почти национальная идея теперь такая: если оппозиционное правительство не справится с решением проблем, его постигнет та же судьба, что и UMNO. Малайзийцы теперь знают, что выборы работают. Но серьезного обновления правящего класса не произошло, так что будет интересно посмотреть, как поведет себя и сама проигравшая UMNO, и ее электорат. Наконец, главная интрига – как сложатся отношения Махатхира и Анвара Ибрагима и сможет ли 92-летний модернизатор справиться с соблазнами власти.
