Последнее в ушедшем году заседание президентского Совета по развитию гражданского общества и правам человека стало, видимо, самой высокоранговой площадкой, на которой поднимался вопрос о запрете «Свидетелей Иеговы», признанных в России экстремистской организацией, со времен подтверждения решения об их запрете Конституционным судом в 2017 году. О том, что против религиозных меньшинств законодательство может использоваться неправомерно, впервые высказался, призвав «внимательно с этим разобраться» – президент России Владимир Путин.
Из 489 организаций, внесенных в доступные на сайтах Минюста и ФСБ перечни причастных к террористической и экстремистской деятельности, напомнила на заседании политолог Екатерина Шульман, 404 – региональные общины «Свидетелей Иеговы»: «Сделаю тут зловещую паузу. Много, может быть, есть претензий к «Свидетелям Иеговы» – они кровь не переливают, в больницу детей не отправляют, – но они уж точно не призывают к насилию и не осуществляют его. Хочется выразить надежду на то, что антиэкстремистское законодательство будет, скажем так, модерироваться в соответствии с требованиями общества и в соответствии с реальным уровнем преступности».
О свободе совести говорил и директор Славянского правового центра Владимир Ряховский. «В июле 2016 года был принят федеральный закон под названием «О принятии дополнительных мер по противодействию терроризму», называемый в народе «законом Яровой». Закон о свободе совести был дополнен главой о миссионерской деятельности. В Кодекс об административных правонарушениях была внесена статья 5.26 об установлении ответственности. Прошло уже полтора года, и очень хотел бы спросить у инициаторов этого закона: достигнута ли та цель, которая была поставлена авторами? По этому закону был хотя бы один экстремист привлечен к ответственности? – задал он в присутствии президента риторический вопрос. – Но тем не менее правоохранительными органами было инициировано и доведено до суда более 600 административных дел в отношении представителей разных конфессий, разве только за исключением одной – самой массовой. Эти дела настолько невероятные, насколько просто может хватать, наверное, фантазии».
По его мнению, самым вопиющим примером неправомерного применения антимиссионерского законодательства стала ситуация со студенткой из Зимбабве и прихожанкой церкви «Посольство Иисуса» Кудзай Нямаребву. Осенью 2016 года она разместила на своей странице в «ВКонтакте» ролик с приглашением в церковь на концерт госпела, что в 2018 году повлекло за собой судебное разбирательство. За нарушение закона о миссионерской деятельности, а также за отсутствие в ролике полного наименования религиозной организации «Посольство Иисуса» было оштрафовано в общей сложности на 80 тыс. руб. Студентка же была признана виновной по статье 18.8 КоАП (несоответствие заявленной цели въезда в Россию) и подлежала депортации. В областном суде ей удалось обжаловать приговор, отсрочив высылку из страны до окончания обучения (летом она окончила шестой курс и получила диплом). В мае 2018 года управляющий делами Российского объединенного союза христиан веры евангельской (пятидесятников) епископ Константин Бендас на страницах «НГ» называл дела против протестантов в Нижегородской области «настоящим сафари», устроенном силовиками.
Ряховский отметил: заключение экспертов, установившее наличие в ролике студентки признаков скрытой миссионерской деятельности, создает прецедент трактовки в таком качестве вообще любого выступления: «То есть понимаете, в чем дело? Скрытой. Нет явных признаков миссионерской деятельности. А почему их нет? Да потому что она скрытая, и из-за этого она была привлечена к ответственности».
Реакция президента на эти выступления позволяет рассчитывать на то, что правовое положение «нетрадиционных» религиозных течений в стране может улучшиться – или, во всяком случае, правоприменительная практика по «миссионерским» делам станет несколько более щадящей. Дело против африканской студентки и причисление общин «Свидетелей Иеговы» к экстремистским организациям он назвал чушью: «Мы можем и даже должны в какой-то момент быть гораздо более либеральными к представителям различных религиозных сект, но не должны забывать, что наше общество не состоит исключительно из религиозных сект. 90% граждан Российской Федерации либо около того считают себя православными христианами. У нас есть еще три практически традиционные наши религии, которым государство оказывает помощь. Мы должны одинаково относиться к представителям всех религий – это правда, но все-таки учитывать страну и общество, в котором мы живем, тоже нужно. Правда, это совсем не значит, что мы представителей религиозных сообществ должны зачислять в какие-то там деструктивные, даже не то что в террористические организации. Конечно, это чушь полная, надо внимательно с этим разобраться». 18 декабря пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков пояснил, что конкретные «дела «Свидетелей» будут изучаться дополнительно. Впрочем, уже 19 декабря пресс-служба Минюста, комментируя ситуацию со «Свидетелями», заявила: вступившие в законную силу судебные акты о запрете отдельных организаций обязательны к исполнению.
Директор центра «Сова» Александр Верховский считает, что слова президента сами по себе еще не говорят о смягчении позиции в отношении «Свидетелей Иеговы». «Мы, конечно, всегда хотим думать о лучшем. Но мне не кажется, что то, что президент сказал, что не понимает, в чем проблема, не значит, что проблемы нет. Просто в данный момент он ее не видит. Ну, не понимает – так ему коллеги объяснят, боюсь. Он попросит справку – ему подготовят справку, из которой будет ясно, что там сплошные злодеи», – сказал он «НГР». Законы из «пакета Яровой» при этом не имеют прямого отношения к «Свидетелям Иеговы», считает правозащитник, но надежда на то, что выступление президента может повлиять на применение и содержание миссионерского законодательства, есть, хоть и призрачная: «Со «Свидетелями Иеговы» ситуация хуже. Есть вступившее в силу решение о запрете, и для того чтобы его отменить, нужно либо изменить определение экстремистской деятельности, на котором основан этот запрет, либо отменить какие-то более ранние запреты их литературы, на факты которых он опирается. В принципе и то и другое возможно, но для этого нужна какая-то воля сверху. До сих пор она была направлена в другую сторону».
Миссионерское законодательство не выполняет заявленных его создателями задач, сказал «НГР» Владимир Ряховский. «Когда «пакет Яровой» принимался, он назывался «О принятии дополнительных мер по противодействию терроризму». Я задал вопрос: прошло полтора года – за это время хотя бы один террорист или экстремист был привлечен по нему к ответственности? Достигнута ли цель, поставленная перед разработчиками этого закона? Конечно же нет. В то же время более 600 дел рассмотрено в судах в отношении религиозных организаций, и под раздачу попали практически все конфессии, за исключением самой традиционной и многочисленной», – сказал адвокат.
«В законе приводится пять признаков миссионерской деятельности, – продолжил он. – Это то, что деятельность осуществляет само объединение или уполномоченные им лица, она направлена на тех, кто не принадлежит к данному объединению, проводится в целях вовлечения их в деятельность объединения, осуществляется публичным образом». Ни одного из признаков, по мнению Ряховского, не присутствовало в деле африканской студентки из Нижнего Новгорода – «тогда как даже Конституционный суд, обращаясь к этому закону, указал, что необходимо наличие их совокупности». Большая практика по законам «пакета Яровой» требует ее обобщения Верховным судом и прояснения того, что является их нарушением, а что – нет и насколько обосновано правовое регулирование миссионерской деятельности в целом. «И в Конституции, и в законе о свободе совести, и в международных правовых актах заявлено право распространять свои убеждения. При чем здесь миссионерская деятельность? Некоторые конфессии используют такую терминологию, другие – нет. Введение этого в рамки правового регулирования, конечно, не обосновано и приводит к злоупотреблениям».
20 декабря стало известно о том, что Россия направила Европейскому суду по правам человека замечания, где отвергла материальные претензии «Свидетелей Иеговы» по рассматривающемуся в ЕСПЧ делу о запрете организации. «Никакого сомнения уже нет, что решение будет не в пользу России. А для чего? Неужели не было аналитиков, хотя бы тех, кто хоть немного знает историю «Свидетелей Иеговы»?» – говорит Ряховский. В законе о противодействии экстремизму перечислено множество его признаков, считает он, но запрет состоялся по наличию единственного – постулата о собственном религиозном превосходстве: «А что такое религиозное превосходство? Им вменяется то, что они признают себя единственной правильной религией. А что, есть объединения, которые признают правильной не свою, а какую-то другую религию?»
Тем не менее, считает правозащитник, реакция на слова президента последует обязательно.
