Канонизация, причисление человека к лику святых, происходит от слова «канон», то есть «вписание человека в канон», в список праведников, почитаемых церковью. Канонизация — это процедура, регламентированная каноническим правом. Следует различать каноническое и церковное право. Церковное право регламентирует то, что связано с жизнью церкви как института, в том числе какие-то экономические стороны или собственность.
Каноническое право регламентирует более богословскую сторону жизни церкви: канонизацию, утверждение кого-то еретиком. Инквизиция, кстати, тоже регламентировалась нормами канонического права. Канонизация в том виде, в котором она существовала на протяжении позднего Средневековья, стала нормой в 1234 году, когда набор значимых документов был включен в декреталии Григория IX.
Для того чтобы объявить какого-то человека святым, нужно было провести канонизационное расследование. Оно строится аналогично инквизиционному расследованию. Это процедура, которая подразумевает опрос людей, которые жили в той местности, где проживал и творил чудеса святой. Для того чтобы инициировать канонизационное расследование, необходимо, чтобы инициатива исходила именно из региона, где этот святой почил. Единственное исключение — канонизация Клары Ассизской. Ее инициировал Иннокентий IV лично. Он присутствовал на ее похоронах, и по его воле было начато канонизационное расследование. Во всех остальных случаях процедура начиналась с послания, которое посылал в римскую курию епископ того диоцеза, на территории которого находилось тело святого.
Даже канонизация Ульриха Аугсбургского, первого известного нам официально канонизированного святого, которая состоялась в 993 году, началась с того, что его преемник Лиутольф послал в римскую курию некоторую книжицу, в которой содержалось черновое житие Ульриха. Когда папа Иоанн XV прочел ее, он так впечатлился, что решил причислить этого человека к лику святых. Именно этот факт стал причиной, по которой некоторые ученые сомневаются в аутентичности буллы о канонизации Ульриха.
Запрос на канонизацию обычно посылает какой-то важный клирик. Но, помимо воли представителей клира, должно существовать fama sanctitatis — слава о святости, народное почитание. Папа римский готов инициировать канонизационное расследование только в том случае, если какой-то локальный культ уже существует. Если в римскую курию регулярно поступают запросы о канонизации какого-то святого, папа начинает канонизационное расследование. Для этого он должен послать трех кардиналов в тот регион, где покоятся мощи святого. Как минимум один из этих кардиналов должен иметь епископский сан. И один из этих трех человек — епископ, возглавляющий тот диоцез, где находятся мощи святого.
Именно с официального письма, которое папа посылает этим трем кардиналам, обычно начинается ход канонизационного процесса.
Протоколы канонизационных процессов — это чрезвычайно интересный источник. И те, что были завершены канонизацией, опубликованы в сборнике Acta Sanctorum («Деяния святых»). В документах мы слышим голоса тех, кого вслед за Ароном Яковлевичем Гуревичем принято называть «безмолвствующим большинством». Мы слышим речь людей, которые были безграмотны и сами не оставили по себе письменных памятников, но их слова записали кардиналы, и именно поэтому до нас дошли эти свидетельства.
Протоколы всегда написаны на латыни, хотя свидетели могли на латыни и не говорить. Вместе с тремя кардиналами в диоцез отправлялась большая команда, в которую входили в том числе переводчики и нотарии — люди, которые обладали юридическим образованием и могли заверять документы, которые создавались в ходе канонизационного расследования.
Помимо этих людей также участвовали переписчики канонизационных расследований. Объем текста, который производился в ходе такого расследования, был огромный. Бонифаций VIII иронически заметил в булле о канонизации французского короля Людовика IX Святого, что документы, которые ему поступили в результате этого канонизационного расследования, едва ли мог бы увезти осел — так их было много. Текстов много, переписывать нужно много, и стоит это, разумеется, дорого. И на плечи диоцеза, который инициирует расследование, ложится серьезная финансовая нагрузка.
Диоцез финансировал всю эту команду и должен был также предоставить человека, который занимался организацией работы канонизационной команды, — проктора или прокуратора. Он должен был рассказывать, куда следует поехать, где необходимо провести опрос, и он же отправлял документы в римскую курию. Иногда он составлял опросники, которыми кардиналы руководствовались. Опросники были двух типов. Первый тип создавался региональными или районными представителями и содержал в себе некоторые утверждения, например: «Были ли вы свидетелем того, что Людовик Святой собственноручно омывал прокаженных?», «Верно ли утверждение о том, что Клара Ассизская вела праведную жизнь?»
Второй тип опросников создавался в римской курии или каким-то ее представителем. Они содержали утверждения, на которые предполагался развернутый ответ, или призывали выявить достоверность свидетельских показаний. Был один опросник, направленный на выявление достоверности сообщений о чудесах святого. Он содержал вопросы: «Были ли это чудо совершено во имя Бога?», «Было ли оно совершено с Божьей помощью?» А также вопросы, касающиеся прижизненных чудес: «Произносил ли святой какие-то непонятные слова в момент совершения чуда? Использовал ли он какие-нибудь камни или травы во время совершения этого чуда?» Опросник был призван разграничить чудеса, совершенные святым по Божьей воле, и какие-то колдовские практики.
Комиссия отправляется в местность, где жил и упокоился святой, и проводит там опросы. Опрашивают не только клириков, но и простых мирян: мужчин и женщин, знатных и незнатных — здесь никакой особенной регламентации нет. После того как опросы завершены, документы сводятся в единый текст, сокращаются. Из них выкидываются те показания, которые представителям комиссии кажутся недостоверными, большинство из которых были упомянуты всего единожды. Для комиссии самым весомым аргументом в пользу правдивости какого-то свидетельского показания были показания какого-нибудь еще свидетеля. При этом вопрос о возможном сговоре свидетелей не поднимался. Высоко ценились показания ближайших родственников святых, что иллюстрирует процесс канонизации Николая из Толентино, что с точки зрения современного права кажется абсурдным.
Единый документ отправлялся в курию, где проводилось rubricatio — его сокращение и разделение на тематические блоки. И потом сокращенный текст трижды читался — сначала на заседании двух секретных консисторий, которые обсуждали достоверность свидетельских показаний, образ святого и то, насколько он подходит в качестве образца для подражания.
В случае если консистории завершались решением о канонизации святого, происходило третье публичное заседание, на котором объявлялось, что этот праведник будет прославлен в лике святых. После этого начиналась подготовка уже к торжеству канонизации. В день, который становился днем памяти святого, происходила торжественная месса. Ее служил сам папа римский. Она предварялась проповедью, а завершалась публичным чтением буллы о прославлении нового праведника.
Литургия канонизации сформировалась позже, чем процедура канонизации как норма права, и зафиксирована она только в XVI веке. Канонизация Бригитты Шведской стала первой канонизацией по литургической модели, которая воспроизводится по сей день.
В ходе мессы папа просил молиться о том, чтобы не была совершена ошибка и не был канонизирован человек, на самом деле святым не являющийся. Эта деталь подводит нас к целому спектру сюжетов, связанных с вопросом о папской infallibilitas — безошибочности или непогрешимости. Может ли папа ошибиться, канонизировав человека, который этого не заслуживает?
На этот вопрос пытались отвечать и канонисты, и теологи, и ответы были разными. Например, папа Иннокентий IV считал, что, если будет канонизирован недостойный этого человек, молитвы, возносимые к нему, в любом случае дойдут до Бога.
Остиец Генрих Сузанский (он же Генрих Остийский), кардинал Остии, выдающийся канонист и комментатор декреталий, полагал, что нужно создавать как можно больше препятствий на пути к причислению человека к лику святых. Те, кто на самом деле свят, их преодолеют, а те, кто не свят, не смогут, и этот фильтр делает надежнее всю систему. Также он считал, что, даже если будет канонизирован не заслуживающий этого человек, вера людей, которые считают, что он на самом деле свят, будет искреннее и они не впадут во грех. Поэтому не страшно канонизировать несвятого.
Интересная точка зрения была у Фомы Аквинского. В своих «Дискуссионных вопросах» один из них он сформулировал так: «Все ли канонизированные праведники святы или некоторые из них попадут в ад?» Отвечая на этот вопрос, Фома пишет, что вероятность ошибиться при канонизации довольно высока. Потому что, во-первых, никто не может быть уверен в том, что он сам спасется. Как же можно судить о том, спасется ли кто-то другой? Во-вторых, любое мнение может быть ошибочным. Папа опирается на мнение множества свидетелей, что увеличивает вероятность ошибки. «Однако, — говорит Фома, — папой римским руководит Божественное провидение, поэтому канонизировать недостойного он не может».
