Католикос Всех Армян Гарегин Второй посетил 7 июля позиции Вооруженных сил Армении на границе с Нахиджеваном и благословил солдат. Эчмиадзин также вынес на всеобщее обозрение уникальный артефакт – Священное копье, которым римлянин пронзил Иисуса. Это произошло после того, как требовавшие отставки католикоса лица вторглись в канцелярию Святого Престола и потребовали показать Копье Лонгина, подозревая, что его продали.
Глава канцелярии Святого Престола отец Аршак сказал, что Копье не продали, просто его частичку передали в дар мэру одного из российских городов.
Потом появились разноречивые сведения: руководитель пресс-канцелярии Эчмиадзина Ваграм Меликян заявил, что Копье не продано, и оно будет вынесено на всеобщее обозрение. Потом появились сведения, что между церквями существует традиция обмениваться мощами, и частица Копья была передана в дар Русской церкви.
Теперь Копье вынесено на обозрение, якобы, в целости и сохранности, хотя это очень сложно выяснить и подтвердить. Ведь слова о том, что частица Копья была передана в дар, никто не опроверг.
Речь идет об уникальнейшем артефакте, которое принадлежит Армянской Апостольской церкви и должен храниться неприкосновенным, или же нужно представить веские основания, почему частица Святыни была подарена другой церкви.
Несмотря ни на что, «осадок остался», Гарегин Второй понимает это, и его посещение позиций у Нахиджевана обусловлено не обострением ситуации на границе, а эксалацией вокруг церкви. Если раньше вопрос рассматривался исключительно в контексте отставки католикоса, то после истории с Копьем возникают и иные вопросы.
Видимо, чтобы защититься от них, католикос зовет на помощь армию и пытается прикрыться ею. Армия – единственная в Армении структура, которая, несмотря ни на что, пользовалась беспрекословным авторитетом, и не случайно Гарегин в трудный момент обращается за помощью к армии.
Не исключается, что Гарегин Второй осознал, наконец, какие шансы для Церкви открыла Бархатная революция, которая, с одной стороны, призвала к ответственности, а с другой дала возможность для обновления ААЦ, ее роли в становлении армянской государственности и миссии.
В этом смысле символично то, что Гарегин Второй после поднятого шума отправляется на границу, где миссия и духовность предстают в чистом виде.
С каким настроением вернется Гарегин Второй с границы? В конце концов, обновление Церкви не имеет альтернативы, только так можно вернуть доверие народа.
