Пробили куранты, и в Андреевском зале Большого Кремлевского дворца появился избранный президент. Своей напряженной походкой он проследовал к трибуне. По правую руку у него Конституция, по левую – Знак президента. Владимир Путин произнес присягу главы государства: «Клянусь при осуществлении полномочий президента Российской Федерации уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию Российской Федерации, защищать суверенитет и независимость, безопасность и целостность государства, верно служить народу».
Затем президент произнес инаугурационную речь, в которой были такие слова: «Нам нужны прорывы во всех сферах жизни. Глубоко убежден, такой рывок способно обеспечить только свободное общество, которое воспринимает все новое и все передовое и отторгает несправедливость, косность, дремучее охранительство и бюрократическую мертвечину».
Символы государственной власти, которые окружают президента, официально вступающего в должность, не содержат в себе религиозного смысла, если не считать исторически обусловленных элементов герба. Он не клянется на Библии. Присягу принимает не патриарх Русской православной церкви, а председатель Конституционного суда и спикеры обеих палат парламента.
Однако после церемонии инаугурации Владимир Путин проследовал в Благовещенский собор Кремля, чтобы присутствовать на благодарственном молебне патриарха Московского и всея Руси Кирилла по случаю вступления президента в должность.
«После практически всенародного избрания вас президентом Российской Федерации, в этот день, когда вы вступили в должность, мне хотелось бы сердечно приветствовать вас от лица Русской православной церкви, от лица ее епископата, духовенства, монашествующих и огромного количества верующих людей, которые, несомненно, поддерживали вас, видя в вас не только лидера, успешно управляющего государством, но и человека, преданного Отечеству, – обратился к президенту патриарх. – Человека, для которого духовная традиция является его собственной традицией, для которого и материальное, и духовное благополучие людей является основной задачей при исполнении президентского долга».
Хотя традиция молебнов после церемонии инаугурации возникла не согодня, почему-то в этот раз ей было уделено большое внимание общественности. Тем не менее это вполне стандартное действо, начало которому положил патриарх Алексий II (Ридигер) в 2000 году, когда Владимир Путин вступал в свой первый президентский срок. Патриарх Кирилл привнес в эту традицию привычку в поздравительной речи делать намек на текущую политическую ситуацию. Так, в 2012 году, во время роста протестных настроений, он призывал президента не прислушиваться к голосу «хорошо организованных групп», которые «ложно отождествляют свое мнение с мнением народа».
И тогда, и сейчас государственная и церковная церемонии отделены друг от друга встречей президента с гостями, представителями общественности.
От очередного президентского срока Путина некоторые ожидают изменения статус-кво во взаимоотношениях государства и религий. Одни с надеждой, другие с опасением.
За несколько месяцев до выборов, которые еще на шесть лет продлили президентские полномочия Путина, на одном из заседаний Общественной палаты РФ политолог Иосиф Дискин заявил, что действующая Конституция «взята из западных правовых норм», поэтому он не исключает, что «в ближайший политический период встанет вопрос об изменениях российской Конституции». «Поэтому предстоит… большое обсуждение тех норм, ценностей и представлений, которые лежат в основе российского единства, в том числе и единства в отношении взаимодействия общества и религиозных организаций», – сказал Дискин.
Это выступление прозвучало тем более неожиданно, что в течение предыдущего года глава государства обсуждал тему светского характера России и неизменность этого принципа. В ходе июньской «Прямой линии» Путин заявил на всю страну, что Россия – светское государство, «таким оно сложилось и таким будет». Но что означает понятие светскости в представлении президента, который посещает православный храм и регулярно наносит визиты в монастыри?
Президент не раз давал это понять, и его размышления зависели от того адресата, к которому он обращался в тот или иной момент. В феврале 2013 года, встречаясь с участниками Архиерейского собора РПЦ, Владимир Путин сообщил иерархам, что понимание термина в последние годы было неправильным: «Сохраняя, безусловно, светский характер нашего государства, не допуская огосударствления церковной жизни, мы должны уйти от вульгарного, примитивного понимания светскости».
На встречах с правозащитниками Путин подчеркивал равнозначное отношение к традиционным религиозным общинам России, невозможность выделить в правах одну из них. «Мы в такой среде часто в последнее время говорим о том, что у нас светское государство. Давайте не будем этого забывать применительно ко всем конфессиям. Это чрезвычайно важная вещь. Нельзя говорить, что у нас светское государство в отношении одной конфессии и забывать это в отношении другой. У нас либо светское государство, либо нет. У нас светское государство», – заявил он на встрече с членами Совета по правам человека в декабре 2017 года.
Однако время от времени президент отдает приоритет «главной» из религий страны, подчеркивая исторически обусловленный характер ее доминирования в обществе. На церемонии освящения храма Новомучеников в Сретенском монастыре, которым руководит (пока еще) флагман православных консерваторов епископ Тихон (Шевкунов), 25 мая 2017 года президент произнес следующие слова: «Нашу страну – саму российскую государственность – невозможно представить без духовного, исторического опыта Русской православной церкви».
За прошедшие почти два десятилетия Владимир Путин и в статусе президента, и в период премьерской паузы неоднократно посещал мусульманские, иудейские, буддийские центры. Канцелярия главы государства регулярно направляет в адрес религиозных организаций поздравления с праздниками, в которых отмечается роль той или иной общины в жизни страны.
Но для радикальных движений он умеет находить жесткие слова. Так, в недавнем видеоинтервью режиссеру Оливеру Стоуну Путин указал на нежелательность исламистов в России. Когда интервьюер спросил президента о возможности превращения Москвы в «халифат», российский лидер ответил: «Ну уж этого мы не допустим. Смотрите, как бы Вашингтон в халифат не превратился».
Президентский срок – 2012–2018 оказался самым неблагополучным для тех религиозных сообществ, которые были сочтены экстремистскими. Помимо традиционной борьбы с радикальным исламизмом отмечено наступление на новые религиозные движения. Самый резонансный прецедент: 20 апреля 2017 года решением Верховного суда была признана экстремистской и запрещена на территории страны деятельность управленческого центра и всех региональных отделений «Свидетелей Иеговы».
В День защитника Отечества, 23 февраля с.г., Владимир Путин обсуждал с Сергеем Шойгу проект храмового комплекса во славу русского оружия в подмосковной Кубинке. Это был разговор главнокомандующего с министром обороны, духовенство при нем не присутствовало. Хотя обсуждался храм, про священноначалие Русской православной церкви вспомнили в конце беседы. «Здесь мы сможем реализовать самые-самые архитектурные мечты, а потом все творчество наших художников», – сообщил Шойгу. «С патриархом только согласуйте», – напомнил Путин. Богу – богово, кесарю – кесарево. В компетенцию патриарха Московского и всея Руси в данном случае входят лишь догматические и эстетические вопросы, но идеологическое наполнение проекта – дело государственное.
Вспомогательная роль в укреплении военно-патриотического духа – одна из функций, которую определил для церкви президент. Еще сюда входят духовно-нравственное воспитание, социальное служение, поддержка материнства и детства. Пожалуй, в области образования и социальных проектов государство в наибольшей степени идет на поводу у церкви, поддерживая административно и финансово ее начинания.
Но в идеологической сфере администрация Владимира Путина за все эти годы сформулировала собственную концепцию, которая, с одной стороны, выходит за рамки конкретных вероучений, а с другой – нацелена на решение определенных политических задач. Начиная с середины 2000-х годов, когда Российской Федерации пришлось распрощаться с мечтами об интеграции в общее европейское политическое и экономическое пространство и наша страна пошла по «особому» пути, возникла необходимость в идеологическом обосновании нового проекта. Администрация не хотела полного разрыва с Европой. Возникла идея объявить себя другой, «лучшей Европой», сохраняющей те «традиционные ценности», которые Старый Свет утратил, соблазнившись либерализмом.
В сентябре 2005 года Владимир Путин совершил паломничество на Афон. Это было первое посещение Святой горы лидером российского государства. В беседе с игуменом Иверского монастыря гость из России заявил, что «сила России – прежде всего в духовности».
Вскоре публике была представлена концепция «духовных скреп» – неологизма, рожденного путинской эпохой. Подразумевалась совокупность представлений о морали, которая позволяет обществу эффективно функционировать. Одним из важных элементов этого нравственного комплекса стала лояльность государству, идее общественного порядка и стабильности. Все подходящие элементы были заимствованы из нескольких религиозных традиций и произвольно адаптированы под концепцию. «Это ответ на живую потребность людей в нравственной опоре», – однажды объяснил Путин. В свою очередь, субстрат из разных вер, приспособленный к политической задаче, сам по себе символизирует содружество «традиционных» религий под сенью крыл державного двуглавого орла.
«Сегодня российское общество испытывает явный дефицит духовных скреп – милосердия, сочувствия, сострадания друг другу, поддержки и взаимопомощи – дефицит того, что всегда, во все времена исторические делало нас крепче, сильнее, чем мы всегда гордились, – сообщил глава государства в Послании Федеральному собранию в декабре 2012 года. – Мы должны всецело поддержать институты, которые являются носителями традиционных ценностей, исторически доказали свою способность передавать их из поколения в поколение. Закон может защищать нравственность и должен это делать, но нельзя законом установить нравственность. Попытки государства вторгаться в сферу убеждений и взглядов людей – это, безусловно, проявление тоталитаризма. Это для нас абсолютно неприемлемо. Мы и не собираемся идти по этому пути. Мы должны действовать не путем запретов и ограничений, а укреплять прочную духовно-нравственную основу общества».
Годом позже, отвечая на вопросы журналистов, президент пояснил, в чем отличие провозглашенных им «скреп» от европейских устоев. «Для меня важно защитить наше население от некоторых квазиценностей, которые очень сложно воспринимаются нашими гражданами», – сказал лидер государства. По его словам, требуется защита от некоторых социальных групп, которые «не просто живут как им хочется, а достаточно агрессивно навязывают свою точку зрения другим людям и в других странах». В то время как раз заработал запрет на гей-пропаганду среди несовершеннолетних.
Кандидатская программа Путина 2012 года содержала в себе пункт о «традиционных ценностях» России. «Наша сила – в духовном богатстве и единстве многонационального российского народа. Возрождению и укреплению этих ценностей мы будем всемерно содействовать через развитие культуры, сотрудничество с традиционными религиозными конфессиями», – гласит текст документа.
«Вы знаете, ни одна мировая религия не может быть источником зла», – сказал Путин в интервью Стоуну на исходе того президентского срока. Все, что несет угрозу установленному порядку вещей, – не религия, а ее симулякр. В этом состоит подход нынешней администрации к религиозному консерватизму. И не только религиозному.
Однажды Владимир Путин назвал распад СССР величайшей геополитической катастрофой XX века. Совсем недавно он повторил, что по-человечески более всего жалеет об этом историческом событии. Начиная со своего первого президентского срока Путин пытается склеить две враждующие России, «красную» и «белую». Начало было положено, когда в качестве государственной символики соединили трехцветный флаг, двуглавого орла в гербе и сталинскую музыку гимна Александрова. Этот процесс приобрел новую силу в год 100-летия Октябрьской революции, и в этот раз проходил он при деятельной помощи Московского патриархата.
В январе с.г. много шума наделали слова Владимира Путина о «мощах Ленина» из документального фильма «Валаам», 14 января с.г. показанного на телеканале «Россия 1». «Были совсем жесткие богоборческие годы, когда уничтожали священников, разрушали храмы, но одновременно ведь создавали и новую религию, – поделился своими взглядами президент. – Коммунистическая идеология очень сродни христианству на самом деле. Свобода, братство, равенство, справедливость – это же все заложено в Священном Писании, это все там есть. А кодекс строителя коммунизма? Это сублимация, это примитивная выдержка из Библии, ничего там нового не придумали». А вот те самые слова, которые вызвали широкий резонанс: «Ленина положили в Мавзолей – чем это отличается от мощей святых для православных, да просто для христиан? Мне говорят: «Нет, в христианском мире нет такой традиции». Как же нет? На Афон поезжайте, посмотрите, там мощи святые есть, да и здесь (на Валааме. – «НГР») тоже святые мощи Сергия и Германа. То есть, по сути, ничего нового тогдашняя власть не придумала, она просто приспособила под свою идеологию то, что человечество уже давно изобрело».
Если разобраться, эту мысль Владимир Путин повторяет в различных выступлениях достаточно регулярно на протяжении последних нескольких лет. Так, на встрече с доверенными лицами в предыдущую президентскую кампанию «главный кандидат» сообщил, что «в коммунистической идеологии основные постулаты взяты были из традиционных мировых религий». «Кодекс строителя коммунизма – это что такое? Все равно что в Библии посмотреть или в Коране: не укради, не убей, не пожелай жены ближнего своего», – говорил он шесть лет назад. То же касается и «мощей» Ленина, только тогда президент сравнивал Мавзолей с Киево-Печерской, Псковской лаврами и Афоном. Спустя год он повторил свою идею почти слово в слово на большой пресс-конференции.
Коммунизм почил в бозе, и идеологический вакуум должен быть заполнен духовными ценностями, которыми Россия жила до 1917 года. «Без этих ценностей общество деградирует, – подчеркнул глава государства в 2012 году, – безусловно, мы должны к ним вернуться, понять их ценность и на базе этих ценностей двигаться вперед». Возникший в России после крушения коммунизма вакуум мог быть заполнен только религией, повторил спустя пять лет Путин в интервью Оливеру Стоуну. Президент отметил, что не считает возрождение православия в стране своей заслугой. «Это не я сделал. Это сделал сам русский народ», – сказал он.
В ночь с 18 на 19 января с.г. российские телезрители с изумлением наблюдали, как президент и главный кандидат на предстоящих выборах Владимир Путин в тулупе и валенках подходит к крещенской проруби и по деревянным ступенькам спускается в студеную воду. От горячего президентского тела валит пар, а сам лидер государства резко осеняет себя крестом и трижды окунается в иордань. Граждане знали, что их лидер не в первый раз совершает крещенское погружение, но только в этом году показали кадры с президентским обрядом. Выяснилось, что глава государства провел праздник в Нило-Столобенской пустыни на берегу Селигера.
В ту ночь в крещенские воды в разных частях Центральной России погрузились еще один кандидат в президенты Ксения Собчак и посол США Джон Хантсман. Появилось ощущение, что вспыхнувшая популярность экстремального обряда как-то связана с возросшей потребностью страны в «народном» православии. И появление купающегося Путина – не случайность, а тонкий политический ход.
Эта съемка показывает, как изменилась «сакральная» стилистика российской политики с начала эпохи Путина. 18 лет назад, когда Владимир Владимирович еще только приступал к управлению Россией, известный американский телеведущий Ларри Кинг в интервью задал ему вопрос: «Ходит много разговоров о вас и ваших религиозных взглядах. Мне говорили, что вы носите крест. Вы крещеный? Вы верующий? Каковы ваши взгляды на религию?» – «Вы знаете, я предпочитаю не особенно распространяться на эту тему, – ответил начинающий президент. – Я считаю, что есть вещи, которые человек должен хранить в себе. Веру нельзя выставлять напоказ. Что касается креста, то я его раньше никогда не носил». Затем Путин рассказал историю, как простой крестик, подаренный ему матерью и освященный в Иерусалиме, остался невредимым, и с тех пор он с символом христианства не расстается. «Вы верите в высшие силы?» – продолжил свои расспросы Ларри Кинг. «Я верю в человека. Я верю в его добрые помыслы», – отвечал российский президент.
В наши дни, обращаясь к президенту после благодарственного молебна по случаю инаугурации предстоятель Русской церкви, напомним, прямо указал на личную веру лидера государства.
За годы, пока Владимир Путин находится у власти, многое произошло. Избран патриарх Московский и всея Руси Кирилл, который через какое-то время объявил войну «ереси человекопоклонничества». При посредничестве президента в 2007 году был подписан «Акт о каноническом общении» Московского патриархата и Зарубежной церкви. Во время президентства Дмитрия Медведева началась широкая кампания по возвращению церкви имущества религиозного назначения. Старт кампании дала встреча премьер-министра Путина с патриархом Кириллом в январе 2010 года, во время которой РПЦ был обещан Новодевичий монастырь. В ходе передачи памятников культуры и истории в собственность епархиям возникло немало конфликтных ситуаций, и последняя по времени – вокруг Исаакиевского собора в Петербурге, судьба которого отчасти кулуарно, отчасти публично определяется до сих пор. Также в президентство Медведева в школы после долгой борьбы и в компромиссном формате проникло изучение религиозных культур, которое сейчас имеет перспективы значительного расширения. Уполномоченным при президенте по правам ребенка стала супруга священника Анна Кузнецова, а министром образования – лояльный РПЦ историк Ольга Васильева.
Усиление влияния религий и прежде всего Русской православной церкви на общество не могло бы произойти, если бы правящий тандем Путин–Медведев не демонстрировал личную приверженность духовным традициям старой России, причудливо перемешанным с проявлениями модерна. И Путин, и Медведев традиционно посещают богослужения на Рождество и на Пасху. Сложилась своеобразная традиция: Владимир Путин неизменно встречает пасхальную ночь в московском храме Христа Спасителя, а на Рождество странствует по разным храмам и монастырям большой страны. 2018 год от Рождества Христова президент встретил в одном из старейших храмов Санкт-Петербурга. Годом ранее – в Свято-Юрьевом монастыре в Великом Новгороде. Еще ранее – в храме села Тургиново Тверской области, где будущего лидера России крестили. Только ночь с 6 на 7 января первых двух лет своего первого срока во главе государства Путин оставался в Москве.
Президент часто встречается с представителями православного духовенства. Впрочем, не только православного. Чувствуется, что на лидера государства эти встречи производят немалое впечатление. Однако никогда не происходило так, чтобы Русская православная церковь или любая другая религиозная организация вдохновляла Путина на принятие политических решений. Наоборот, это Межрелигиозный совет принимал заявления в поддержку тех решений, которые уже были приняты Кремлем по Сирии, и патриарх Кирилл провел историческую встречу в Гаване с папой Франциском тогда, когда Кремлю нужна была поддержка консерваторов на Западе.
Наступает новый политический цикл, но его первые дни не дают никаких оснований предполагать, что механизмы, работающие в основании нынешней системы, изменят свой железный ход в течение предстоящих шести лет.
