ААЦ была активна всегда, однако сегодня это особенно бросается в глаза на фоне политического вакуума в Армении, считает Барсегян.
Выступая с инициативами, Армянская Апостольская церковь заполняет политический вакуум, который образовался в Армении. Такую точку зрения в беседе со Sputnik Армения выразил завкафедрой религиоведения факультета теологии ЕГУ Паргев Барсегян.
По его словам, армянское государство недостаточно полно реализует функции в некоторых сферах, и Армянская Апостольская церковь считает необходимым свое участие в решении определенных вопросов.
“На самом деле церковь всегда была активна, однако в прошлые годы деятельность ААЦ не так бросалась в глаза, на фоне общей политической активности в стране. Очевидно, что сегодня в отношениях между Республикой Армения и ААЦ возникли определенные препятствия, которые сделали более видимой общественно-политическую деятельность церкви”, – заметил Барсегян.
Он подчеркнул, что ААЦ сегодня делает то же, что и на протяжении многих веков. ААЦ – тот фундаментальный институт, который существует почти две тысячи лет и ее активность обусловлена тем важным обстоятельством, что церковь не может оставаться в стороне от общественной жизни.
В то же время звучащие в последнее время опасения по поводу угрозы потери армянской государственности он считает преувеличенными.
“Угроза Армении исходит в основном от геополитических процессов и отношений между разными странами. И я не разделяю мнения о том, что мы находимся в судьбоносной или критической ситуации. Просто надо сказать, что мы переживаем не лучшие времена, перед нами стоят многочисленные проблемы, а государство не справляется со своими функциями в некоторых сферах”, – подчеркнул собеседник Sputnik Армения.
Государство и церковь законодательно разделены в Армении, однако не все так однозначно, говорит Барсегян. Он напомнил, что согласно официальной статистике, более 95% населения Армении являются последователями ААЦ. Общество может проявлять активность, в том числе политическую, одновременно будучи последователями церкви. В таком случае волей-неволей церковь становится политическим фактором и любой политический деятель может выступить в качестве последователя ААЦ. Соответственно, он считает активность церкви закономерной, поскольку эта организация охватывает все общество, а не ограничивается границами Священного Престола.
Барсегян полагает, что отношения государства и церкви следует рассматривать в двух плоскостях: во-первых, эти отношения регулируются законом 2007 года “О свободе совести”, и во-вторых – это общественно-политическая активность.
На просьбу прокомментировать создание новых общественных инициатив с участием священнослужителей, Барсегян сказал, что ААЦ должна прилагать усилия для того, чтобы подобные инициативы не получали политического подтекста и не ассоциировались с конкретным политическим деятелем. Со временем такие общественные движения или развиваются и обретают широкую популярность, или уходят с арены, замечает завкафедрой религиоведения ЕГУ. Он надеется, что печальная участь не постигнет инициативу “Гавит”, учреждение которой обсуждалось при участии Католикоса всех армян Гарегина II.
Барсегян отметил представительный состав инициативы “Гавит” – в нее вовлечены известные общественные деятели, публичные личности, политики.
На его взгляд, чаяния церкви искренни, ААЦ действительно заботится о национальных интересах. И еще – церковь тот важный институт, который всегда стремился к государственности, предпочитая работать в условиях государства. И есть множество подобных примеров в истории, когда ААЦ играла важную роль в зарождении национально-освободительной борьбы XV-XVII вв.
“В прошлые века церковь брала на себя государственные функции и в условиях отсутствия государства осуществляла также политическую деятельность. Делала все, чтобы государство состоялось, прекрасно осознавая, становление государства неминуемо приведет к снижению роли церкви. В судьбоносные моменты церковь всегда брала на себя определенную роль. По-моему, “Гавит” – одна из таких инициатив, и активность церкви в этом плане закономерна”, – сказал Барсегян.
Он обращает внимание на то, что церковь, как религиозная структура, выполняет важную социальную функцию консолидации, объединения, и, если есть необходимость в консолидации народа, церковь, естественно, должна выполнять эту функцию.
Указывая на тот факт, что ААЦ – единственная структура в стране, у которой нет конкурентов в вопросе охвата всех слоев общества, он подчеркнул, что церковь всегда была на своих позициях, пытаясь находить решение болезненных, шероховатых вопросов в единении.
“Армянская реальность не ограничивается Республикой Армения. Тем более, что большая часть армянского народа находится за пределами страны. И в этом контексте надо подчеркнуть еще одну консолидирующую функцию, которую осуществляет ААЦ в диаспоре. В конечном итоге сохранение армянской идентичности в армянских общинах за рубежом стало главной функцией церкви. Как показывает практика, там, где у ААЦ нет епархий и нет активной деятельности, происходит очень быстрая ассимиляция армянского населения”, – заключил Барсегян.
Он также коснулся критики в адрес Константинопольской Патриархии, которая, на его взгляд, звучит несколько необоснованно. Надо понимать, что в современной Турции Константинопольская Патриархия так или иначе стеснена в действиях турецким фактором и давлением, которое на нее оказывает государство. Трудно представить, чтобы Константинопольская Патриархия могла озвучивать антитурецкие мнения или поднимать острые вопросы. Вместе с тем теолог подчеркнул, что отношения между Священным Престолом и Константинопольской Патриархией всегда были на высоком уровне, единство проявилось и в ходе недавнего заседания Высшего духовного совета.
