В воскресенье 17 сентября на Литургии читается отрывок об искушении (испытании) Христа законником и ответное искушение уже Христом фарисеев:
«И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что́ вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: ка́к же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих? Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему? И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его» (Мтф 22: 35−46).
Этот диспут с законниками различных фракций евангелистам показался очень важным, врезался в память многим и оттого его почти дословно пересказали Матфей, Марк и Лука. Читаемое на службе зачало не передает главной темы содержания этой беседы, поскольку то, какую мысль до народа доносил Иисус и как эту мысль передали евангелисты, содержится в гораздо большем отрывке — от 15 стиха 22 главы до конца 23 главы Евангелия от Матфея. Спор здесь идет о толкованиях различных фрагментов Писаний.
Сначала ученики фарисеев с иродианами (была такая партия в то время, «законно» подтверждавшая право династии Ирода на престол), потом саддукеи стали приставать к Иисусу с дурацкими вопросами, потом и сами фарисеи подключились. Христос толковал им Писания так, что они замолкали («Услышав это, они удивились и, оставив Его, ушли. … И никто не мог отвечать Ему ни слова»). Ответы были неожиданными, не традиционными, но совершенно верными. И в первую очередь такими были они в глазах народа, который все это слушал и ради которого (чтобы уличить Иисуса в невежестве) законники и устраивали эти публичные представления.
«И, слыша, народ дивился учению Его… И множество народа слушало Его с услаждением» — подчеркивают евангелисты. Тогдашние толмачи не знали, что ответить Христу. Зато теперь, конечно, они уж знают. Приведенный в начале отрывок принято сейчас толковать так: знаем, мол, это Иисус на Себя намекал, что Он — Господь и второе лицо Троицы, а не просто там «сын Давидов». Преподавал фарисеям высокое богословие прилюдно, а они только злились и зубами скрипели. Но все это, конечно, совсем не так. Не намекал Иисус тут на Себя, намекал на совсем другое, демонстрируя народу, что все эти знающие ничего толком и не знают. Что их легко подловить на противоречии их толкований и знаний. Что даже те поучения, которые они распространяют, для них ничего ровным счетом не значат. Они лишь как попугаи повторяют «сын Давидов», да «сын Давидов», а спроси их, что такое это — все, знания закончились. «Сын Давидов» и больше ничего.
Христос прилюдно заставлял замолкать законников, чтобы народу было очевидно, что их учителя порою попросту неграмотны. Грамотность, осведомленность в законе их столь же показная, как и праведность: «Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди». Прежде мы уже говорили о том, к какому выводу подводил Иисус людей — что таких грамотеев слушать не надо. Не так, на чем они настаивают, дескать, слушать надо, послушание зачтется. А вообще не слушать и не слушаться. До тех пор, пока делами не будут утверждать «важнейшее в законе: суд (справедливое суждение — И.Б.), милость и веру» (Мтф. 23:23). Пока дела не станут соответствовать словам.
Вот еще момент. У наших теперешних толмачей заведено толковать, что Христос законникам новое учение пытался «дать», замаскировано объяснить про Троицу, про Второе и Третье лица. Намекал, кто здесь есть кто, кого слушать надо и почему. А законники из вредности «не принимали». Упорствовали в своих ветхозаветных заблуждениях. Но в том и дело, что Христос говорил им совершенно понятные и очевидные вещи, если бы говорил нечто неочевидное, «нетрадиционное», то с фарисеев никакого и спросу не было бы. Народ хотя бы на уровне интуиции понимал, что ему Он говорил, а фарисеи просто отказывались понимать, хотя прошли обучение, как следует толковать священные тексты.
И дело не только в том, что традиция глаза застилала, сделала их абсолютно невосприимчивыми. Но и в том, что в обслугу религии к тому времени уже натолкалось достаточно бездельников и горлопанов, не способных не то, чтобы к осмыслению, а даже к простому заучиванию, запоминанию, знанию Писаний («заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божие» (Мтф. 22:29). Видно из приведенных бесед, что каждая религиозная партия лелеяла лишь небольшой набор излюбленных доктрин, отчего любой вопрос не о теме, на которую их науськали, а также нестандартный ответ тотчас заставлял их умолкнуть. Да и сейчас кадры для Церкви куются так, что знать они должны Служебник и Триодь Постную. А все прочее — «как Бог на душу положит». С такими кадрами ждать Второго пришествия — есть заранее обрекать себя на полный провал.
